«Ну, мысль об этом уже определенно производит такой эффект», — кивнула Эмили. «Вот в чем проблема с этим моим извращением. Это так иронично. Мне нужно чего-то не хотеть, а потом меня все равно заставляют это делать, чтобы получить кайф, так что получается, что я больше всего хочу делать то, что мне меньше всего хочется».
«Чёрт, и я называла его cabrón за то, что он делает то, что ты на самом деле хочешь, чтобы он делал. Вероятно, мне стоит быть с ним помягче»
«Нет, он все еще мудак. В том первом эпизоде ??в пабе он даже не знал этого обо мне, и он все равно это сделал, и даже сейчас он принимает решения обо мне, не поговорив со мной заранее. Это не было нашей сделкой».
«И ты хочешь быть с этим мужчиной?» — спросила Мэдисон, приподняв брови в явном удивлении.
«О, не пойми меня неправильно. Но я действительно хочу, чтобы он делал это, — объяснила Эмили. — Ничто другое не заставляет меня чувствовать себя так, но в то же время я хочу отделить это от других аспектов моей жизни. Вот что заставило меня беспокоиться об этой процедуре. Что, если она изменит мою внешность так, что все люди, глядя на меня, будут видеть мои гениталии? Что, если она превратит меня в законченную шлюху, и я больше не смогу себя контролировать или держать свою извращенную часть под контролем?»
«Здесь нет такого понятия, как шлюха, Эм, — упрекнула Мэдисон, — и, судя по тому, что я видела, это не так уж сильно меняет внешность девушки. Половые губы становятся немного сочнее, но ничего необычного. Если ты посмотришь вокруг, у нас у всех разные формы и размеры там внизу. Хотя, возможно, ты права, с опасениями выйти из под контроля. Элизабет, вероятно, отрицала, что была лесбиянкой даже чуть-чуть до того, как у нее произошло это изменение. А теперь она прыгает на цыпочек в душе."
"Вот чего я и боюсь. Я боюсь, что извращенная часть меня возьмет верх. Но да, вряд ли стоит беспокоиться о физическом состоянии. Элизабет, на мой взгляд, выглядит хорошо."
"Ты, кажется, немного разочарована этим?" спросила Мэдисон, заметив, что Эмили немного задумчива.
"Черт возьми, это снова извращенная часть меня", - ответила Эмили, возвращаясь к нормальности.
«Ха-ха! Эм. Я не знаю, что мы будем с тобой делать".
После того, как женщины расстались, Эмили отправилась на поиски Коллингвуда. Как она и подозревала, она нашла его в старой лаборатории, уставившимся в монитор компьютера с грудами аппаратуры на столе рядом с ним. Похоже, он уже там вполне не плохо обосновался.
"А, 7GQ", - поприветствовал он. "Если бы ты могла просто "Представить" перед тем столом вон там".
«Доброе утро, Род. Нам нужно продолжить нашу вчерашнюю дискуссию», — ответила Эмили, автоматически принимая позу, не задумываясь об этом.
«Конечно», — ответил он, — «но сначала это. Твой прием у врача сегодня утром, поэтому нам лучше разобраться со спиралью».
«Сегодня утром! Ты, блядь, издеваешься!»
«В чем проблема?»
«Ну, проблема как раз в том, о чем нам нужно поговорить», — нахмурилась она. «К тому же, я думала, у меня будет больше времени».
«Ну, похоже, у генерала есть связи», — подмигнул он. «Тебе очень повезло иметь таких друзей в высших эшелонах власти. Другие женщины ждали бы этой возможности неделями».
«Возможности?» — ахнула она. «Я даже не хотела этого, Род. Ты же знаешь!»
«Давай, конечно, ты этого хочешь», — усмехнулся он. «У тебя слабеют колени при мысли об этом, я прав?»
«Это не имеет значения! Ты просто не можешь принимать решения обо мне, не обсудив это сначала со мной. Так мы и договорились».
«Я согласился обсудить с тобой вопросы морали», — начал он, — «но мы оба знаем, что ты не можешь принимать решения сама, когда дело касается твоего мазохизма. Тебе нужно, чтобы я сделал это за тебя. Это моя роль как твоего куратора».
«Нет, мне нужно иметь право голоса», — возразила она. «Я хочу хотя бы знать, что ты планируешь, чтобы я могла решить, хочу ли я это делать».
«Проблема здесь, моя дорогоя 7GQ, в том, что мы оба знаем, что нет смысла обсуждать эти вещи с тобой заранее, поскольку ты неизменно отвергнешь это. Это должно быть вне твоего контроля, чтобы ты могла получить от этого острые ощущения. Разве ты не видишь противоречия в том, о чем просишь? По самой своей природе твой внутренний извращенец требует отказа от контроля, в противном случае он может существовать только в сфере фантазии, не более».
Эмили могла только тупо смотреть на него, обдумывая то, что он говорит. Она ненавидела, когда он был прав.
«Имплантация ВМС была одним делом, — продолжил он, — и я полностью признаю, что это была грубая ошибка с моей стороны, не обсудив это с тобой заранее. Однако действия, которые мы проделаем, чтобы испытать твоего извращенца в реальности, — это совсем другое дело. Для этого тебе нужен я».
«Но ты согласился обсуждать вещи со мной, — возразила она. — Ты не можешь просто так менять правила!»
«Я могу, и я сделал это», — признался он без смущения. «Как только я более полно рассмотрел природу твоего мазохизма, я увидел легкомысленность любого предварительного обсуждения того, что должно было с тобой произойти. Если бы оно было, ты бы почти наверняка отказалась, что лишило бы тебя возможности испытать это. Во многих отношениях ты сама себе худший враг, когда дело касается твоей сексуальности. Возьмем, к примеру, эту сегодняшнюю процедуру. Ты бы согласилась на нее по собственному желанию?»
«Нет, я бы не согласилась, но...»
«И у тебя кружится голова и слабеют колени при мысли об этом?»
«Ну, да, но...»
«Итак, что бы дало обсуждение этого до принятия решения?»
«Ладно, отлично», — Эмили ссутулилась, — «но могу ли я хотя бы получить стоп-слово или что-то в этом роде?»
«Это аналогично той же категории, что и предварительное обсуждение вопросов с тобой», — рассуждал он. «Если бы тебе дали выход, твой рациональный мозг бы это принял». «Так я вообще могу контролировать то, что со мной происходит?» — запротестовала она.
«Боюсь, тебе придется просто довериться мне», — ответил он. «Однако я заверяю тебя, что ты никогда не будешь подвергнута никакой опасности. Я защищу тебя ценой своей жизни. Любые попытки, к которым я тебя приведу, будут направлены исключительно на твое сексуальное унижение, ничего больше».
Эмили несколько мгновений обдумывала его аргумент, слова «сексуальное унижение» эхом отдавались в ее голове и посылали покалывания по ее позвоночнику.
«Я не уверена, что меня это полностью устраивает, Род», — начала Эмили, зная, что она доверяет ему гораздо больше, чем ей было бы комфортно, и одновременно признавая его правоту. «А что, если все выйдет из-под контроля? Что, если это повлияет на мою репутацию дома, если до них дойдет? Некоторые вещи уже нельзя будет отменить».
«И?»
Эмили поняла, что «Темная Эмили» согласна с ним в этом вопросе. Мысль о том, что ее репутация будет разрушена дома, не была плохой с точки зрения Темной Эмили. Ей нравилась идея раскрытия, и унижение, которое она почувствует из-за этого, что больше не будет никаких секретов. Она могла бы жить этой жизнью свободно и гордо, открыто наслаждаясь каждым ее моментом. Тем не менее, хотя она теперь была готова передать контроль ему, у нее все еще были опасения.
"Хорошо, хорошо. Тогда давай сделаем это по-твоему", - признала она. "Ты рациональный человек. Я уверена, что ты будешь открыт для обсуждения, если я почувствую, что все выходит из-под контроля".
"О, я бы не заходил так далеко", - подмигнул он. "Итак, мы готовы двигаться дальше? Мне нужно, чтобы ты стояла очень тихо. Просто немного сдвинься вправо. Да, вот и все".
"Это будет больно?" - спросила она.
"Нет, совсем нет", - заверил он ее, одновременно нажимая клавишу на клавиатуре.
«Ой! Ты же говорил, что не будет больно!» — воскликнула Эмили, прижимая руку к низу живота и слегка сгибаясь пополам.
«Я не думал, что так будет», — ответил Коллингвуд, явно удивленный, услышав, что так и есть. «Можете ли вы описать мне ощущения? Возможно, я могу учесть это в будущем. Вам все еще больно?»
«Нет, сейчас уже нет», — ответила Эмили. «Это была просто внезапная резкая боль, немного похожая на менструальные спазмы, но непродолжительная. Это удивило меня больше всего».
«Может быть, тогда будет достаточно какого-то предупреждения? Я посчитал, что лучше не предупреждать. Может быть, следует заранее ввести седативное или местную анестезию?»
«Думаю, предупреждения будет достаточно», — решила Эмили. «Так я смогу ожидать, что почувствую что-то, и подготовиться к этому».
«Очень хорошо», — ответил Коллингвуд с некоторым облегчением. «Я беспокоился, что недооценил степень сопутствующего дискомфорта».
«О Боже! Я только что поняла, что мне придется объяснять отсутствие ВМС врачу, который делает мне эту процедуру. У меня есть запись о том, что она у меня есть. Они собирались удалить ее. Что мне им сказать?»
