Глава 1
Панегирик пистолету Colt M1911
О, непокорный страж мужской силы,
Твой чёрный лик — эмблема железной воли.
Калибр .45, как гром, разит сквозь тьму,
Ты — царь полей брани, где смерть и слава сплелись.
Твой механизм, словно сердце, стучит ровно:
Затвор автоматический — дыхание войны.
Сто лет назад ты вышел из-под рук Джона Браунинга,
И с тех пор стал легендой, что не склоняет головы.
Рукоять — палец бога, хватка твоя — железный жест.
Магазин полон огня, как мужская решимость.
Ты не просто сталь и спусковой крючок —
Ты символ победы над страхом и немощью.
Кольт M1911! Твой ствол, как меч рыцаря,
Рубит тьму сомнений, разящий в саму цель.
Твоё дыхание — пороховой смрад славы,
А каждый выстрел — крик: «Я — мужчина! Я — боец!»
Пусть другие оружия шепчутся тихо,
Твой голос гремит, как гром среди ясного неба.
Ты — истинный друг тех, кто знает цену силе,
И в каждом патроне — капля мужской крови.
Останься верен! Пусть веками гордятся твои следы —
Ты не просто оружие… Ты — дух настоящего воина.
Маша стоит в петле из тонкого шнура, которая плотно обхватывает её шею, едва позволяя дышать. Её лапы связаны за спиной веревками, ноги максимально раздвинуты и стоят на двух ржавых банках из под краски, угрожают потерять равновесие. Каждое движение отзывается в сжатом горле — воздуха не хватает, но она стоит прямо, как приучили свиньи: даже в плену сохранить остатки достоинства. Её тело блестит от пота, косички разметались, обнажая шею и спину, где ещё видны следы предыдущих побоев.
Элик, в черной маске с прорезями для глаз, стоит перед ней, держа в руках Colt M1911.
— Посмотри, как твоё дерьмовое влагалище обнимает мой ствол! — он глубоко входит в неё, металл блестит от смазки и её выделений. Бек хохочет, наблюдая за тем, как Маша задыхается.Ствол пистолета блестит, покрытый её выделения ми.
— Посмотри-ка, Бек, как наша блядь мокрая, даже без приглашения! — хрипло смеется Элик, проводя стволом по её животу.
Бек, в грязной куртке, держит камеру, снимая всё под углом, чтобы петля и связанная Маша были видны во всей «красе».
— Честь— это когда ты молчишь, а мы говорим? Ха! Твоя честь давно в той куче, где лежат твои зубы. — Бек хохочет, наклоняясь ближе, чтобы заснять её лицо искаженное от боли и страха.
Маша дрожит, но не плачет — свиньи учили: слезы — признак слабости. Однако в её глазах мелькает что-то новое — возможно, ненависть или страх, смешанные с ощущением беспомощности.
— Банки под ногами — старые консервные, покрытые ржавчиной и пылью подвала. Когти Маши предательски разьезжаются на них.
Бек продолжает снимать, добавляя в комментарии:
— Лучше, чем порно! Она даже не стонет — настоящая актриса.
Атмосфера напоминает грязную игру в пыточной камере, где каждый звук (шепот Бека, скрип банок) усиливает ощущение тесного пространства и безвыходности.
Элик хрипло смеётся, вытаскивая из ящика стола электрический шруповерт. Его глаза блестят за маской, когда он насаживает на наконечник 25-сантиметровый резиновый фаллос с пупырчатой поверхностью. Маша, стоящая в петле, задыхается от страха, её лапы дрожат, разъезжаясь на узких банках под тяжестью тела.
— Ну-ка, блядь, посмотри сюда! — рычит Элик, приподнимая её подбородок. — Скоро ты будешь дрыгать ногами как щука на льду!
Бек, смеясь, направляет камеру:
— Ставлю десятку — задохнётся раньше, чем кончит! Её чёрное сердце не выдержит такой славы!
Элик включает шруповерт. Маша кричит, когда пупырчатый ствол рвёт её влагалище во все стороны, глубоко входя в её тело с рычанием механизма.
— Твои выделения так сладки! — орёт Элик сквозь жужание мотора. — Может, это твой первый оргазм? Или уже последний вдох?!
Маша хрипит, её глаза полны слёз и ужаса.Трение пупырок о стенки влагалища смешивается с гоготом мужчин. Бек кричит:
— Держи ставку! Она уже как рыба — то бледнеет, то краснеет!
Маша бьётся в петле между экстазом и удушьем, её тело бьётся. Пока Элик с Беком,ставят на исход её агонии.
Глава 2
Элик взмахнул ножом, резко срезая верёвку. Маша, словно кукла без костей, грохнулась на пол, хрипя и плюясь кровавой пеной. Элик и Бек заливаясь хриплым смехом
Элик, придавив её ногой:
— Эй, красавица! Твой горловой рефлекс портит мне настроение! — Он хлопнул по её распухшей шее. — Задыхаешься? Не переживай — это только начало!
Бек, тыча камерой в её лицо с кровавым следом от петли:
— Посмотри на себя, сладенькая! Ты даже в обмороке выглядишь как свинья в помойке. — Он фальшиво вздохнул. — Жаль, что твои глаза уже начали выпучиваться… Не видит бабочка свою могилу!
Маша, задыхаясь и плача, поползла к стене, но Бек врезал ей под дых: Стой смирно, — прошипел он. — Игра только начинается… или кончается? Не уверен!
Элик, поднимая шруповерт с резиновым "оружием":
— А ну-ка, красотка, улыбнись для камеры! Покажи, как лиса благодарит своих хозяев… — Он щёлкнул выключателем, и Маша взвыла, заглушив даже смех козлов.
Бек, смеясь сквозь слезы:
— Эй, Элик! Она даже лучше, чем в прошлый раз! Видишь? Даже пена изо рта — как у настоящей актрисы!
Маша, рыдая и сплёвывая кровь, сжала кулаки… пока Бек не придавил их ногой:
— Руки вверх, блядь! Или мы добавим тебе ещё один "приз" на память?
— Ты же наша верная слуга свиней… — прошептал Элик ей в ухо. — А теперь будешь служить нам до смерти! Или это уже и есть твоя смерть? Хм…
Маша, задыхаясь, закрыла глаза. Но смех козлов только усилился:
— Открой глазки, Машенька! Не спать! Мы ещё не начали основное меню.
— Ну-ка, красавица, посмотри, кто тут твою мордочку полюбил!
Бек, смеясь, направляет камеру на её искаженное от боли лицо:
— Эй, Машунь, это твой финал? Или только начало?
Моча брызжет на её щеки, смывая слезы. Она всхлипывает, пытаясь отвернуться, но веревки в локтях не дают шевельнуться.
— Не нравится? — Элик хохочет, целясь в её лицо. — Твоя шкура скоро будет у нас вместо коврика!
Маша тихо стонет, пытаясь сглотнуть комок страха и крови. Бек добавляет:
— Представь, как мы прибьем всех твоих подруг лис-полицейских из Зверополиса… Их шкуры будут висеть рядом с твоей!
Они продолжают мочиться на неё, грохоча от смеха. Маша дрожит, её глаза полны слез и ужаса — маленький комочек боли среди их циничного веселья.
— Хватит! — шепчет она, но голос срывается в хрип.
Элик пинает её ногу:
— Ты еще не все видела… Это только начало, милашка.
Бек добавляет:
— А теперь улыбнись для камеры!
