Он выдернул перевозбужденный стержень из жадных губ и, снова опустившись на колени, стал ласкать текущую щелку. Чуть-чуть не доведя сестренку до сладких судорог, парень снова подставил ей свой член. После четвертой смены позиций оба так распалились, что были уже на грани сумасшествия, но для успешного завершения задуманного, Пашка из последних сил сдерживался чтобы не отказаться от своего плана и сорваться в пучину головокружительного оргазма. Он снова нашел причину прервать упоительную игру.
- Пойдем, чай попьем, - сказал он, - В горле пересохло.
- Паааш, ну щас же Витька придет, мне уже совсем немного надо! Выеби меняяяя!
- Нет, я так быстро не хочу, давай Витька уйдет, и мы до самого вечера будем…
- Паааш! Я сейчас хочу! Потом, если хочешь, будем до вечера! Ну хотя бы полижи, я не могу уже!!!
- Марин, он придет, как всегда, не вовремя, все нам обломает, кто-нибудь не спустит. Подождем давай.
С недовольным лицом она пошла за братом, который все затеял ради того, чтобы сбагрить сестру другу, но неожиданно для себя был так возбужден, что член стоял как каменный все время чаепития.
Они уже почти допили чай, как, наконец, раздался спасительный звонок.
— Вот гады, как назло воду выключили. Как знали! – с порога правдоподобно зло проговорил Витька, кидая жадные взгляды на Маринку - Ну че я пошел?
- Давай, - незаметно подмигнул ему друг.
Оставив дверь неплотно прикрытой, кандидат в совратители включил воду и стал раздеваться. Видя, что все идет по плану и в предвкушении предстоящих событий, он был уже полностью возбужден.
Пашка потянул сестру на кухню.
- Хочешь посмеяться? Мне Витька утром рассказал, что как-то шел по улице, впереди шла Танька, ей ветер юбку задрал, и он трусы ее увидел. Говорит у него Так встал! Представляешь, просто от вида голых ног и трусов!
- Он, наверное, голую женщину видел только на фотографиях, если от трусов Таньки так возбудился. А что было бы, если он живую голую девчонку увидел? А че эт он вдруг тебе рассказал, что у него встал, вроде про это не рассказывают?
- Да он меня не стесняется, мы с ним многих девок обсуждаем, какие титьки, ноги. Я только не пойму чо это он на Таньку запал, говорит, даже онанирует на нее и спускает каждый раз.
- Кошмар какой, и не стесняется ведь говорить такое!
- Ну, я-то тебе рассказал, что онанировал на маму, не постеснялся.
- Ну, мы с тобой такое делали, что стесняться чего-то вообще странно, - улыбнулась Маринка.
Брат согласно сценарию, пошел в туалет, выйдя через минуту «случайно» заглянул в щель двери ванной. Витька, заметив затемнение щели, встал на примеченное заранее место так чтобы попасть в поле зрения во весь рост. Пашка увидел торчащий вверх член друга, представил какие чувства тот испытывает, зная, что на его напряженный фаллос смотрит Маринка и сам возбудился.
- Хочешь поугорать? – обратился он к сестре, с хитрым лицом заходя на кухню.
- Что такое?
- Этот дурак Витька, наверное, Таньку опять представляет.
- Откуда ты знаешь?
- Пойдем, сама увидишь откуда, - изобразив смешок, он подвел её к двери ванной и показал на светящуюся щель.
Еще ничего не понимая, она автоматически заглянула и застыла от неожиданности увидев Витьку со вздыбившимся членом.
- Чо это он? - растерянно взглянула она на брата.
- Я же говорю, Таньку, поди, представляет, - Пашка старательно делал вид, что просто посмеивается над товарищем.
Маринку удивило заявление, что это именно ее подруга так возбуждает Витьку, но она тут же отвлеклась на открывшуюся картину.
- А че это он у него налево изогнут? – с придыханием прошептала сестренка, не отрываясь от просмотра.
- Ну, они же у всех разные. Лица-то тоже не похожи. У тебя же писечка тоже не как у Таньки, - брат просунул руку сзади под ягодицы сестры и сжал набухшие губки.
Маринка чуть раздвинула ноги, чтобы ему было удобнее и возбужденно следила как Витька следуя сценарию медленно двигает рукой по члену.
- Кошмар, что он делает, стыд то какой! - возбужденно прошептала она, не отрываясь от подглядывания.
- Ну, какой тут стыд? Сам себе же. Он же не знает, что ты на него смотришь. Вот так гораздо стыднее, - брат опустил свои штаны вместе с трусами и положил руку сестрички на свой напряженный член, который она сжала и непроизвольно начала двигать кулачек в ритме с Витькой.
- А так вообще с сестрой нельзя! - Пашка, задрав юбочку, стянул с Маринки трусики и еще немного расставив ей ноги, ввел напряженный член во влагалище.
- Паш, ты че? - испуганно прошептала она.
- Не могу больше, задыхаясь от возбуждения ответил брат, медленно двигая тазом.
Тяжело дыша Маринка тихонько подавалась навстречу движениям партнера, пожирая глазами онанирующего Витьку.
- Не удобно так, - тихо прошептал Пашка, - Пойдем на диван, - он взял сестренку за руку и потащил в зал.
- Паааш, ты что, а вдруг он выйдет?! - уперлась Маринка.
- Ты же видишь, чем он занят, - прошептал брат, - Вряд ли захочет остановиться, пока не спустит, потом мыться еще будет, пойдем!
- Паш, давай, когда он уйдет.
- Маришь, терпежу нет! - тяжело дыша, прохрипел парень, все больше возбуждаясь от осознания того, к чему все идет.
- Вить! - вдруг громко позвал он.
- Чего? - послышалось через несколько секунд.
- Как будешь выходить крикни, а то я тут хожу, дверью меня зашибешь.
- Ладно, - ответил друг на сигнальную фразу из сценария.
- Видишь, он крикнет, я одеялом накроюсь, ты встанешь, юбку опустишь, он и не увидит. Да мы уже спустим, пока он выйдет, пойдем, Маришь, ты же хотела. Видишь? - брат показал на подрагивающий фаллос.
От вида напряженного члена и сильно возбужденного состояния брата, неудовлетворенная похоть, которую так продуманно распалил Пашка, вспыхнула в Маринке с новой силой, и она сдалась.
В зале брат разделся, лег на спину ногами к двери, посадил на член дрожащую от желания сестренку и, повалив ее на себя, стал вгонять свое достоинство в тугое горячее влагалище.
Витька, отсчитав 100 секунд после условной фразы друга надел штаны, тихо вошел в зал и у него перехватило дыхание: Маринка постанывая от наслаждения двигалась навстречу входящему в нее члену, вздрагивая, когда головка касалась матки.
Парень с минуту стоял столбом, чувствуя, что член пытается прорвать ткань штанов.
- Ничего себе, - наконец придя в себя, выдал он заранее заготовленную реплику.
Маринка вздрогнула и, повернувшись, полными ужаса глазами посмотрела на Витьку.
- Витек, выйди! - Пашка сделал необыкновенное усилие, чтобы не отступить от сценария, а продолжить сладостное совокупление. Он был так возбужден необычностью обстановки, что смущение разыграть не получилось. Хотелось одного-вколачивать и вколачивать жаждущий член в хлюпающее отверстие. Но Маринка вырвалась, соскочила с брата, судорожно одернула юбку и в дополнение прикрывшись руками, пунцовая от стыда села рядом. Витька еле заставил себя выйти.
- Говорила же: не надо! - со слезами прошептала сестра, - Что теперь будет!
— Вот гад! - фальшиво возмутился Пашка, - Сказал же ему, "Будешь выходить, скажи!"
- Позор! Позооор! - не слушая повторяла она, глядя сквозь него безумным взглядом.
- Маришь, брось, ну увидел уже, что поделаешь? Объясню как-нибудь, скажу, что сам не знаю, что на меня нашло, увидел твои голые ноги, возбудился, стал тебя гладить везде, ты сопротивлялась, но я сильнее, вот и…
- Ага, а я даже не сопротивлялась, не кричала, а просто лежала на тебе молча?! Тем более сверху! И крови не было! Понял он, что мы давно! Кошмар! Зачем я тебя послушала?!
- Сейчас главное, это как сделать, чтоб он не проболтался. Во! Скажу, что ты видела, как он онанировал в ванной. Проболтается, про него тоже расскажем.
- Да сами с собой все делают, а чтобы брат с сестрой!!! Вот это позор!
- Дааа, может не специально, а случайно ляпнуть где-нибудь, - обдуманно подогревая страх сестры озабоченно проговорил Пашка, - Конечно, мы тоже про него можем сказать… Но по сравнению с нами, конечно, его онанизм - мелочь.
- Паш, что делать-то? Не дай бог! Все же узнают! Это же на улицу не выйдешь. Господи! А родители! Они же нас убьют! - в голосе сестры была паника.
- Слушай, я заметил, что у него от твоего вида встал. Может, я позову его, спрошу, мол, хочешь посмотреть на голую Маринку-сам перед ней разденься. Уж если он от Танькиных трусов завёлся, на тебя голую точно посмотреть захочет: у тебя то и титечки вон какие большие и попка загляденье, не то, что у худющей Таньки. Ну а если сам разденется, то уж точно никому не расскажет. Одно дело сказать, что нас видел, а другое что сам перед девчонкой разделся. Ты же побоялась бы, если про тебя кому-то расскажут, что перед пацаном разделась, - затараторил Пашка.
- Нееет, не надо звать! Ты что! А если он согласится, я тоже раздеться должна?! Да я от стыда сгорю перед ним голая!
- Погоди, тогда, в феврале, в первый раз, не сгорела же, передо мной голая? Через минуту уже забыла все и гладила его, - парень показал на свой напряженный член. Приближение запланированного финала не давало ему остыть, - Точняк, Марин, это прокатит. То, что он согласится, я уверен. То, что потом побоится проболтаться - верняк! Маришь, ну ты же возбудилась, когда член его изогнутый увидела, щас опять увидишь и опять про стеснение забудешь, как со мной первый раз. Зато Витька на кукане будет, и ты переживать перестанешь, что все узнают.
Видя, что выпаленные скороговоркой многочисленные аргументы, дали сестре какую-то надежду на благоприятный исход, и она ошеломленно переваривает большой объем информации, Пашка отрезал ей путь к отступлению:
