Однажды меня пригласили в одну богатую олимовскую семью (семью новых репатриантов) давать их семнадцатилетней дочке уроки математики. Девушку звали Наташей. Была она довольно рослая, весьма развитая, как физически, так и интеллектуально. Ее родители хотели, чтобы я проходил с ней курс старших классов, готовил на «багрут» - израильский аттестат зрелости. Между мной и девушкой сразу возникло полное взаимопонимание, занималась она прилежно, и с дисциплиной на уроке у меня проблем не было. Урок длился всего час, но зато каждый день, плюс домашняя работа, которую она готовила к каждому уроку. Через месяц занятий мы прошли всю программу одиннадцатого класса и перешли к следующему.
И вот однажды, когда я пришел на очередное занятие, меня встретила ее мать, красивая тридцативосьмилетняя женщина, и пригласила к серьезному разговору.
- Скажите, Евгений, вам нравится наша дочь? - спросила она.
- В каком смысле?- не понял я.
- Ну, как женщина?
- А что, разве она уже женщина?
- Нет, она еще девушка. Но она вам нравится?
- Не понимаю, почему вы об этом меня спрашиваете?
- И все-таки, ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.
- Ну, вообще, она очень симпатичная девочка, то есть, я хотел сказать, девушка, умная, толковая...
- Так да, или нет?
- Ну, нравится, а что?
- Дело в том, что наша дочь страстно влюблена в вас. Она сама нам недавно в этом призналась. Она полюбила вас с первого взгляда, как только вы переступили порог этого дома, и с тех пор ее мысли только о вас.
- Я, конечно, очень польщен, но... чем я могу вам помочь?
- Скажите, вы согласились бы жениться на ней?
- Но ведь ей всего семнадцать лет!
- Сегодня ей исполнилось восемнадцать. Во многих странах девочек отдают замуж еще раньше. А она вас любит.
- Вообще то, я тоже к ней очень привязался. Можно сказать, полюбил ее, но жениться... Тем более я не обрезан, хотя и еврей. В любом случае нас не поженят.
- Официальный брак нам не нужен. Нам нужно только, чтобы наша дочь была счастлива. А для этого ей нужны вы.
- И как вы себе представляете этот наш брак?
- Вначале вы поживете некоторое время у нас, а потом мы купим вам квартиру. Будете жить как муж с женой. Наташа очень хочет иметь от вас ребенка. Мы обязуемся обеспечить вас всем необходимым для жизни. Вы ведь знаете, мы очень богаты. Если вы захотите работать, муж найдет вам какую-нибудь должность в своей компании. Вы человек толковый, и если немного подучитесь, сможете прекрасно работать и в бизнесе. К тому же вы честны, открыты, а нам такие нужны.
- Хорошо. Я, в принципе, согласен. Но как мне объяснить это своим родителям?
- Пятнадцать минут назад я говорила по телефону с ними.
- И что они сказали?
- Что вы уже достаточно взрослый, чтобы решать такие вопросы.
- И когда мне к вам переселяться?
- Лучше - прямо сегодня. Причем для этого вам ничего не нужно брать из дому. Ваши интересы и увлечения нам известны. Вам уже приготовлена большая комната, вернее - целый этаж с выходом на крышу. Там все обставлено по вашему вкусу. Мы сейчас уезжаем на три дня в Эйлат, так что до воскресенья весь дом в вашем распоряжении. Наташа вас ждет наверху.
- Вы едете прямо сейчас?
- Да, конечно. Муж меня ждет в машине.
- Что ж, счастливого пути!
- И вам удачи! Мы надеемся, вы сделаете все как надо, и все у вас получится. В крайнем случае, вот вам телефон нашего личного семейного врача. Он в курсе, - она протянула мне листок с номером телефона. - До свидания, Евгений. Счастливой первой брачной ночи!
- Спасибо.
Дверь за ней закрылась, а я остался стоять, ошарашенный всем происходящим, и вместе с тем переполненный радостного предчувствия, что, наконец, сбываются все мои мечты.
Честно говоря, я давно был уже влюблен в Наташу. Мне нравились ее густые тонкие волосы цвета липового меда, сплетенные в тугую косу, доходившую ей до пояса, ее васильковые глаза, круглое нежное личико, стройная фигурка с длинными ногами и округлыми формами маленькой женщины.
Несмотря на то, что мне было уже под тридцать, я все еще оставался девственником. Я не был ни красавцем, ни уродом. Парням с гораздо худшими данными везло куда больше. Но теперь судьба, наконец то, повернулась и ко мне лицом.
В своих мечтах я растлил не один десяток хорошеньких девственниц, и вот теперь мне предстояло воплотить свои мечты в жизнь. С бешено колотящимся сердцем я поднялся на второй этаж...
На огромной расстеленной двуспальной кровати сидела Наташа, одетая... в форму советской школьницы. Она гладила свою золотую косу русской красавицы (ее мать, в самом деле, была русской), и о чем то думала, глядя в большое распахнутое окно затуманенным взглядом. За окном синело жаркое летнее небо, пели птицы и где-то внизу зеленели деревья. Квартира Рабиновичей была на последнем этаже нового высотного дома рядом с большим парком Рамат-Гана.
- Здравствуй, Наташа,- сказал я, входя в комнату.
- Здравствуй, Женя,- ответила она оборачиваясь.- Очень рада
тебя видеть.
- Я тоже.
- Ты говорил с моей матерью?
- Да.
- И... ты согласен?
- В принципе, да, и поэтому я здесь.
- Скажи... ты меня любишь?
- Очень! Ты очень красивая девочка...
- Девушка, - поправила она меня.
- Да, да, конечно...
- У меня сегодня День Рождения.. Но у меня нет подруг. Поэтому я никого не пригласила…
- А, не бери дурного в голову! - я уже начал успокаиваться и принял свой обычный, чуть шутливый и, вместе с тем, покровительственный тон, с каким я обычно общаюсь со своими друзьями.
- Вот увидишь, - продолжал я,- твои одноклассницы будут еще завидовать тебе, если уже не завидуют. Ты ведь, небось, уже свела с ума всех ваших парней, а?
Она улыбнулась, и посмотрела на меня таким взглядом, что меня сразу бросило в жар.
- Но я люблю только тебя! - сказала она.
- Ты в самом деле хочешь, чтобы мы стали мужем и женой?
- Это самая большая моя мечта в жизни.
- Знаешь, я тоже уже давно мечтаю о тебе.
- Ты... хочешь меня?
- Да. А ты?
- Очень. Я читала твой рассказ "Совершенолетие " и хочу, чтобы у нас было все так, как ты там описал.
- Где ты его достала?!
- Это секрет. Потом, может быть, я как-нибудь тебе об этом
расскажу.
- Ну и как? Рассказ тебе понравился?
- Я тогда первый раз в жизни мастурбировала. Это ты меня научил, - она лукаво улыбнулась.
- Когда это я тебя учил этому? - удивленно спросил я.
- А в своем рассказе! Ты все так хорошо описал, что я сама
научилась.
- И что, тебе удалось испытать оргазм?
- И еще какой! Причем не один, а целых шесть, с небольшими промежутками.
- Я всегда говорил, что ты очень способная девочка.
- Так ведь у меня очень хороший учитель!
Она потянула за белую ленточку банта, развязала его и стала
расплетать свою косу.
- Спасибо за комплимент. Скажи, а давно это произошло?
- Две недели назад. За два года до этого мама провела со мной беседу по половому вопросу, и я тогда впервые узнала, откуда берутся дети. Меня это очень заинтересовало. А потом мне попался в руки твой рассказ, и все стало ясно.
- А что, ты никогда не смотрела порнографические или, хотя бы, эротические фильмы?
- Никогда! Я, вообще, даже голого мужчину никогда не видела.
- Ничего, у тебя еще все впереди.
- Надеюсь... Кстати, знаешь, когда я тогда себя в первый раз ласкала, я вдруг увидела у себя на пальцах кровь. Так как внутрь я не залезала, я поняла, что у меня начались месячные. Это меня так возбудило, что я сразу кончила.
- Это был твой первый оргазм?
- Ну да! Знаешь, это было так здорово! Я не выдержала и описалась. Потоки мочи, крови и этой липкой жидкости, которой у меня выделяется очень много при возбуждении, все это текло на простыни, а я лежала голая, разведя ноги в стороны и натирала свой клитор. В другой руке у меня был зажат твой рассказ, но я не могла его уже читать. Когда я была на пике наслаждения, я прижала обе руки к пизде. Бумага, на которой был напечатан рассказ, намокла от всех моих выделений, но мне было уже все равно. Кстати, хочешь я тебе ее покажу? Она у меня спрятана в надежном месте. Я ее храню как память о том замечательном дне.
Она поднялась, подошла к тумбочке, порылась там и достала маленькую самодельную книжечку, сброшюированную из отдельных печатных листов.
- Вот, видишь, - сказала она, - эти бурые пятна - моя менструальная кровь, желтые - моча и любовные соки. Понюхай, там еще остался запах.
Я понюхал. В самом деле, пахло мочей и еще чем-то неуловимым.
- Я тогда всю ночь так и проспала на мокрых испачканных
простынях - не хотела будить родителей.
- Ты так спокойно об этом говоришь... Тебе не стыдно?
- Стыдно. Очень стыдно. Но я не хочу чтобы у нас были друг от друга секреты. Тем более, этот рассказ меня так возбуждает! У меня уже все трусики мокрые.
- В самом деле?
- Можешь проверить, если не веришь.
Я подошел к ней вплотную. Положил ладонь ей на голову, провел по мягкому шелку волос, овалу лица, коснулся пальцами ее губ. Она приоткрыла их, и мой палец скользнул ей в рот. Она стала сосать его, все больше возбуждаясь, а я ласкал пальцем ее язык и небо. Я понял, что теперь мне можно все. Вынув палец у ней изо рта, я вытер его о ее черный фартук, какой обычно носят советские школьницы, потом погладил уже сухой ладонью ее детскую шейку, плечо, потом моя рука легла на ее маленькую грудь... Грубая ткань школьной формы мешала мне почувствовать ее сосок, должно быть уже твердый и налитой, но мягкую упругость девичьей груди я все же ощутил. Рука пошла ниже: живот, талия без единой жиринки, бедро, промежность - все от меня скрывала ее одежда. И вот, наконец, я дошел до нижнего края платья и забрался под него. Почувствовав под рукой нежный бархат кожи я совсем отключил тормоза. Мой член затвердел и поднялся бугром в брюках, но я этого уже не стыдился. Я ласкал под платьем ее бедра и забирался все выше и выше, и, наконец, добрался до трусиков. Они были из тонкой хлопчатобумажной материи, мокрой в промежности. Сквозь мокрую ткань я нащупал упругие, слегка раскрытые губы влагалища девушки. Почувствовав мою ладонь на своем лоне, она чуть развела ноги.
