— А… боже, — он сел рядом. — У меня фамилия — Мелких.
Я рассмеялась. Странно так, глупо, будто с какими-то истеричными нотками. Внутри было совершенно пусто. Мысли плыли как облака, но все чувства оставили меня. Как сидела, так и опустилась головой ему на бедро.
— А как зовут-то тебя по-нормальному?
— Слава. Вячеслав, — отчеканил он.
— Вячеслав Мелких… звучит пиздецки странно, — протянула я, только почувствовав, как он пожал плечами.
Ужиная в два часа ночи, мы переглядывались с какими-то смешками, глядя друг на друга сквозь повисшую в воздухе неловкость. Под полотенцем у меня ничего нет, он вообще голый, а еще кончил на столешницу, на которой его мама и готовила этот суп, который всё никак не заканчивался.
Нервное напряжение то спадало, то возвращалось. Слава не задал мне вопроса о том, что будет дальше. Что я буду делать дальше, но я не думаю, что смогла бы ответить на тот момент. Я вглядывалась в его лицо, но не чувствовала в себе ничего. Будто смотрела на стену или белый лист.
Собрали разбросанные вещи, привели всё в порядок и в третьем часу забрались под одно одеяло в его комнате.
— Что скажешь маме? — спросила я, засыпая. Он что-то ответил, но я уже ничего не слышала.
Мне снился сон. Я сидела в пустом автобусе. За окнами плыли деревья. Шел дождь, гремела гроза. Лица водителя в зеркале не было видно. Я слушала музыку, как обычно, держась за спинку впереди стоящего кресла. Что-то было не так. Взгляд заметался, но вокруг ничего не происходило. Яркие вспышки света проезжающих мимо машин слепили. Я смотрела в окно — дождь шел снизу вверх.
Проснулась от странного чувства. От целого букета странных чувств. Они были отчасти знакомы — тревога, посторонние запахи, незнакомые звуки.
Свет падал на лицо под непривычным углом. Чья-то рука лежала на моей голой груди. Хотелось в туалет, но не хотелось открывать глаза. Вспоминала обрывки сна — очень горькое чувство. Будто что-то забыла, оставила. Вот-вот и заплачешь от безысходности и тоски.
Открыв глаза, я посмотрела направо. Два знакомых голубых глаза смотрели на меня в упор. Я вздрогнула.
— А ты красивая, когда спишь, — шепнул он.
— Я не спала, — почему-то ответила я, сев на кровати. — Последние минуты…
— Я заметил. У тебя глаза дергаться перестали, — он перевернулся на спину, положив руку под голову. — Что делать будешь?
— Мне на занятия надо, — машинально ответила я, осознав, что даже не знаю, сколько времени. Солнце светило в окно, но его положение на небе мне ни о чем не говорило. Поднявшись, я подобрала с пола свое белье, содранное с себя в порыве какой-то безумной страсти. Телефон лежал рядом. 09:03 — горело на дисплее. — Блин. Проспала…
— Я не про сегодня, вообще.
— За столько дней не придумала, думаешь, придумаю сейчас? — Я быстро одевалась, почти не глядя на него. — Для начала нужно уйти, пока твоя мама не вернулась.
— Она уже дома. Ты спала еще, когда она пришла, — Слава потер глаза и присел. — Придется представиться, видимо.
— Блять… — прошептала я, замерев. Мочевой пузырь взывал к голосу разума, держась буквально на последнем издыхании. — Мне в туалет надо.
— Дак сходи.
— А вдруг я ее там встречу? — зашипела я.
— А что, она тебе голову отгрызет, думаешь? — Он улыбнулся, вылезая из-под одеяла. — Ладно, пойду скажу ей, что не один. Чтобы не пугалась.
— Спасибо… — Я переминалась с ноги на ногу и поспешила следом за ним, когда он оделся.
В коридоре я быстро юркнула в туалет и под мерное журчание прислушивалась к звукам голосов на кухне. Слов было не разобрать. Женский голос говорил что-то протяжно, но не звучал недовольно.
Когда вышла, зачем-то ступая на цыпочках, я хотела было свернуть в прихожую, но меня опередили.
— Это Соня, мам, — я подпрыгнула от звука своего имени и, скорчив свою самую доброжелательную гримасу, улыбнулась.
— Здравствуйте!.. — Я нерешительно замялась, думая, что сказать дальше. Женщина не выглядела недовольной, даже улыбнулась в ответ, оглядев меня каким-то странно-добрым и теплым взглядом голубых глаз. — Извините, что… э-э… без предупреждения…
— Было поздно, — пояснил Слава.
— Ничего, — женщина моргнула, переводя взгляд на сына. — Твоя девушка будет завтракать?
"Девушка"?!
— Я на занятия опаздываю, но спасибо, — я еще раз улыбнулась и, обувшись, едва накинув куртку, выскочила за дверь.
Громко топая, я бежала по лестнице вниз, напрочь забыв про лифт. Точно, лифт… вспомнила о его существовании уже где-то в районе четвертого этажа. Смысла идти к нему уже не было, и, преодолев спонтанный маршрут, я выскочила на улицу.
Набрав полную грудь свежего весеннего воздуха, я закашлялась и быстрым шагом направилась куда глаза глядят.
Хотела было пойти в колледж, но в голове была такая каша… На занятиях толку от меня будет мало, да и не хотелось бы встретить кого-то из своих старых "знакомых". Их опасность была очевидна, и не совсем понятно, смогла бы ли я сдержаться при виде их и не побежать в обратном направлении, полностью выдав тот факт, что я знаю их секрет. Может… уехать? Куда угодно?
Вспомнился сон — водитель без лица, капли дождя, падающие в бесконечное небо. Что-то безжалостно резануло в груди. Я остановилась посреди тротуара, тяжело дыша.
Что это такое вообще?
Сделав несколько шагов в сторону, я прислонилась к ближайшему дереву, склонив голову. Сердце стучало в ушах.
Что это значит? Я перебирала в голове события, щелкая карточками в картотеке, разглядывая ярлычки дней, но не видела ничего. Дом, квартира, мужчина в трусах стоит на моих детских рисунках. Колледж, деревья, синицы, солнце, далекие голоса. Ничего. Убитая девушка, сидящая на земле, прислонившись головой к стене, будто присела отдохнуть. У нее было мое лицо. Лиловые сумерки, стук сердца в ухе, руки на плечах. Сердце гулко отозвалось, в груди всё сжалось. Сладко, безысходно, тоскливо заныло.
Я выпрямилась, вернувшись на тротуар, продолжила путь уже более медленно. Прохожих не было, улица была пуста. Где-то вдалеке со двора с шорохом выезжала машина.
А зачем? Изнасилованная двоими-троими… сколько раз? Со счету можно сбиться. Зачем я ему? Почему он сказал… А, ну это логично. Не скажешь же, что однокласснице помогал с домашкой…
Значит, сказал, чтобы оправдать мое присутствие — постановила я, но легче почему-то не стало. Наоборот даже. Да кто так делает вообще? Сначала мы его квартиру разносим, пока трахаемся как кролики, а потом он говорит мне, что я сплю красиво.
Беспокойные ноги привели меня на самую окраину города. Я чувствовала себя той девочкой из сказки, что надела сапоги, в которых ее ноги танцевали без остановки. Оставалось найти человека, что мне их отрубит.
Неподалеку была АЗС. Я решила зайти туда.
Ступая по шершавому асфальту, я прошла мимо пустующих колонок и, дернув дверь, зашла. В углу у окна стояло несколько стульев, была небольшая стойка. Я оставила там рюкзак и купила себе большой стакан кофе.
Девушка за кассой мило улыбнулась, но я этого даже не заметила. Угрюмо вернувшись к окну, я взобралась на стул, изучая картонный стакан перед собой, над которым поднимался ароматный пар.
За окном остановилась машина. Какой-то мужчина вышел, громко хлопнув дверью, направился в магазин, едва не запнувшись о бордюр. Тени голых ветвей раскачивались от легкого ветерка, как призрачные руки тянулись в мою сторону. По радио играла какая-то знакомая песня.
Я сделала глоток. Кофе обжег язык, горло. Я поморщилась — еще и без сахара. Но идти за ним не хотелось. В кармане загудел телефон — хорошо хоть не забыла поставить на зарядку перед сном.
"Мелкий: Ты куда убежала?"
Я смутилась. Отвечать не хотелось. Сказала про занятия ему, себе, и его маме, пока не увидела на календаре надпись "Воскресенье". Может, я идиотка, и для меня проводятся отдельные занятия.
"Я: Захотелось кофе попить"
В подтверждение я сделала еще один глоток. Всё еще было невкусно.
"Мелкий: Как моя девушка, могла бы позвать с собой"
Кофе чуть не выскочил обратно — я поперхнулась, закашлявшись.
"Я: С ЧЕГО ТЫ РЕШИЛ ЧТО Я — ТВОЯ ДЕВУШКА?"
"Мелкий: Я так маме сказал. А это — закон"
"Я: Это так не работает"
"Мелкий: Что мне сделать?"
"Я: Сам знаешь"
Я понятия не имела, о чем шла речь. Просто хотелось не слышать эту вибрацию, а просто свести разговор на нет. Слава и правда замолчал.
Конечно, где-то в глубине души я понимала, что конкретно имела в виду. Но не хотела признаваться в этом даже себе. Но… он сам задал этот вопрос. А что из него он уяснит… пусть покажет время.
Время показало. Я отсидела себе всю задницу, но так никуда и не ушла. Мимо ходили люди, хлопали двери. Я тянула давно остывший кофе, посматривая то в окно, то в экран телефона.
"Мелкий: Сделал"
"Я: Что сделал?"
Когда возле окна остановилась очередная машина, я даже не обратила на нее никакого внимания. Какая-то "Лада", серая, со ржавеющими боками. Дверь скрипнула. Я увидела знакомое лицо.
В груди снова всё сжалось, затрепетало. Безумные бабочки выгрызали себе путь наружу.
Открылась дверь, кто-то коснулся моего плеча.
— И что ты сделал? — Я не обернулась, продолжая сжимать несчастный стаканчик, в котором уже начали протираться дыры.
