Лера смотрела на него, не отводя взгляда. Внутри неё кипел гнев, но внешне она оставалась спокойной. Её руки лежали на столе, слегка сжатые, но без дрожи.
"Вы правы, — произнесла она, намеренно сохраняя ровный тон. — Это действительно нужно мне. Но неужели вы думаете, что я боюсь получить нагоняй от начальства? Это действительно так? Нельзя всегда выигрывать, когда-то будет и проигрыш. Меня, конечно, не погладят по голове, но не более того".
Его смех был резким, почти издевательским, и он явно наслаждался моментом. Его глаза сверкали, а ухмылка растянулась до ушей. Он явно считал, что контролирует ситуацию, и Лера понимала, что это не последняя его попытка вывести её из равновесия.
"Пока, — бросил он, сделав серьезное лицо, и поднялся со стула. Встав у двери, он повернул голову в её сторону. — Последний шанс, крошка".
Лера почувствовала, как внутри неё что-то сжалось. Она понимала, что если он сейчас выйдет, то шанс на восстановление показаний будет потерян. Но сказать простое "да" она не могла. Просто не позволяло её упрямство. С детства большинство проблем были именно из-за этого, когда в простых, казалось бы, ситуациях она упиралась, многократно всё усложняя.
Она медленно встала, собирая документы со стола. Её движения были спокойными и уверенными, хотя внутри она чувствовала злобу. Лера понимала, что нужно было просто ответить на вопрос, идиотский, бесспорно, но... сделать как хочет он. А уступи в мелочи — и придётся уступать постоянно.
"Охрана!" — крикнул он громко и резко, хлопая ладонью по столу.
Дверь камеры открылась, вошёл охранник. Лера почувствовала, как её сердце заколотилось, но она не подала виду. Она аккуратно закрыла папку с документами и взяла её в руки, готовая к тому, чтобы покинуть камеру.
"Веди меня назад, жрать хочется жуть просто, — сказала она охраннику, стараясь звучать максимально нейтрально. — Наша беседа завершена".
Охранник кивнул и жестом показал ей на выход. Лера сделала последний взгляд на мужчину, который всё ещё стоял, опираясь на стол, с той же ухмылкой на лице. Его глаза говорили: "Ты проиграла".
Она вышла из камеры, чувствуя, как холодный воздух коридора обволакивает её. Охранник повёл её к выходу. Лера молча шла, обдумывая произошедшее. Она понимала, что теперь ей придётся подбирать слова, которыми она будет объяснять Сергею Андреевичу причины провала.
Лера остановилась на мгновение, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Солнечный свет, падающий на её лицо, казался слишком ярким после мрачных стен тюрьмы. Она достала телефон и набрала номер своего коллеги Виктора. Он тоже работал по этому делу, и ей нужно было обсудить с ним произошедшее. После нескольких гудков он ответил.
"Вить, привет. Я была у Бурого", — начала Лера, стараясь звучать спокойно, хотя внутри всё кипело. Бурый — так звали зека, с которым она только что разговаривала.
"И что?" — ответил Виктор, его голос звучал взволнованно. Он явно ждал хороших новостей.
Лера замялась. Признавать свой провал было тяжело, но она знала, что скрывать правду бессмысленно. "Он не станет менять ничего", — наконец выдохнула она.
В трубке воцарилась тишина. Лера представила, как Виктор, вероятно, сжимает телефон в руке, пытаясь осознать её слова.
— Что случилось? — наконец спросил он с недоумением. — Он же шёл на контакт. Просто попросил, чтобы пришла баба, ну, то есть женщина, тебя и направили. Лер, я так скажу: иди и исправляй, что бы там ни произошло. Если нагрубила — извинись. Сергей Андреевич узнает — ты из фирмы вылетишь как пробка.
Его слова были как ледяной душ. Лера почувствовала, как к горлу подступил комок. Она знала, что Виктор прав: Сергей Андреевич, их начальник, не терпел неудач. А это дело к тому же ещё и репутационный провал, что было тем более неприемлемо. Но она также понимала, что для возвращения придётся переступить через себя.
— Вить, ты не понимаешь, — начала она, стараясь сохранять спокойствие. — Он не просто отказался. Мы даже не начали разговора .. Да, блин, я... Он... Он провоцировал меня. Эти идиотские вопросы, совершенно не по делу. И когда я не поддалась, он просто вызвал охрану и закончил разговор. Это не тот человек, которого можно уговорить.
Виктор вздохнул.
— Лер, ты же знаешь, как это работает. Иногда нужно играть по их правилам, чтобы добиться своего. Если он спрашивал что-то из ряда вон, так соври. Думаешь, он сможет проверить?
Лера так сильно сжала телефон, что пальцы побелели. Её голос дрожал от возмущения, но она старалась держать себя в руках.
— Я не позволю этому уголовнику копаться в моём нижнем белье, как бы это ни звучало сейчас, Витя. А если напрямую, он спросил, есть ли на мне трусы, и это был только первый вопрос, Витя, дальше было что? Разденешься? Может быть, мне сразу за обещание изменить показания потрахаться с ним? — резко ответила она. — Я адвокат, а не... Не знаю кто. Я не могу опускаться до такого, это дело принципа для меня.
В трубке повисла тишина, и Виктор произнёс с недоумением:
— Короткова, ты серьёзно? Какие принципы? Ты просто не ответила, есть трусы или нет, и похерила почти дело? Да, блин, спроси он меня, трахал кто меня в зад с утра, я б не моргнув сказал — да, и всё, пусть ржёт, пусть думает что хочет, но я бы получил то, что нужно. А тебе сказать «да» сложно? Просто «да»! И всё!
Виктор тяжело дышал в трубку.
- Сергей Андреевчи узнает, он тебе эти принцыпы ...
Лера молчала. Ее щеки горели от стыда и злости. Она понимала, что Виктор, возможно, прав с точки зрения практичности, но внутри нее все сопротивлялось. Понимание, что эта упертость может стоить ей карьеры, боролось с ее эго.
«Лера, ты меня слышишь?» — голос Виктора звучал уже более мягко, но все еще с ноткой раздражения. «Жди там. Через полчаса снова пойдешь. Я договорюсь».
Лера закрыла глаза, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Она стояла у ворот тюрьмы, сжимая телефон в руке, и понимала, что ей предстоит сделать выбор: либо снова зайти внутрь, где все или все повторится и она сможет его урезонить, либо уйти. Если плюнуть и уйти, то лучше сразу обратиться к отцу с просьбой найти ей новое занятие, так как возвращаться на нынешнюю работу было бы незачем.
«Хорошо, — наконец выдохнула она. — Я подожду. Спасибо, Вить, я правда постараюсь».
Виктор вздохнул в ответ.
«Лер, я понимаю, но иногда нужно немного согнуться, чтобы потом выпрямиться. Ты же знаешь, как это работает. Жди, я скоро перезвоню».
Лера опустила телефон и прислонилась к холодной стене здания. Она чувствовала себя разбитой, словно это был не разговор, а раунд боксерского матча, и она только что получила нокаут. Через полчаса ей предстояло снова встретиться с Бурым, и ей нужно было собраться и без эмоций выполнить свою работу.
Через несколько минут телефон снова зазвонил. Это был Виктор. «Все улажено, — сказал он. — Ты можешь идти. И, Лер, просто сделай то, что нужно. Я знаю, ты можешь».
Лера кивнула, хотя и знала, что он этого не видит. «Хорошо, — тихо ответила она. — Я справлюсь».
Она положила телефон в сумку и направилась к воротам тюрьмы.
Во второй раз Лера замерла у двери камеры, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. За дверью был он, человек, который, казалось, просто играл с ней. Сделав глубокий вдох, как учили на йоге, она вошла в камеру. Он сидел за столом, его руки, как и до этого, были прикованы наручниками, но это не делало его менее уверенным. Его ухмылка, как и раньше, была полна издевки. Он явно наслаждался ситуацией.
«Ну? — ухмыльнулся он, когда она вошла. — Быстро ты. Получила «цу», что нужно делать, что просят?»
Лера не ответила сразу. Она прошла через камеру, чувствуя, как каждый шаг дается ей с трудом. Ее ноги были словно ватными, но она держалась прямо, не позволяя ему увидеть свою слабость. Она села за стол напротив него, положила папку с документами перед собой и встретилась с ним взглядом.
«Да, — наконец сказала она, ее голос звучал спокойно, хотя внутри все кипело. — На мне есть трусы. Довольны?»
Его ухмылка стала еще шире. Он явно ждал этого, иначе зачем она вернулась. Его глаза сверкнули, и он наклонился вперед, насколько позволяли наручники. «Ну наконец-то, — проворчал он. — А то я уже думал, что ты совсем глупая. Но, видимо, не настолько».
Лера не стала реагировать на его слова. Она старалась сохранять спокойствие, чтобы не испортить ситуацию. Документы снова оказались на столе.
— Теперь, когда мы разобрались с этим, давайте поговорим о деле, — сказала она, стараясь говорить как можно более профессионально. — Ваши показания крайне важны. Без них всё не безнадежно, но гораздо сложнее. И я хочу знать, как или что может побудить вас занять выгодную нам позицию.
Он молчал, изучая её. Его ухмылка слегка не сходила с лица, словно он всегда был в таком настроении.
— Не торопись так, — наконец произнес он. — Мы явно должны узнать друг друга получше.
Лера не стала реагировать. Она понимала, что он ждёт от неё именно этого.
— Я не хочу узнавать вас ближе, — мягко сказала она. — Я просто хочу выполнить свою работу. Или узнать, что нужно для её выполнения.
— Цвет!
— Что, простите? — она посмотрела на него.
— Какого они цвета? — мужчина напротив неё улыбался.
Внутри словно щелкнула пружина, и так уже натянутая до предела. Она чуть не встала, чтобы просто уйти, оставив его с этими глупыми вопросами. Но в голове звучали слова Виктора, как навязчивый звон: «Если тебя уволят, с карьерой адвоката придётся распрощаться». Она сжала кулаки под столом, стараясь не показать, как сильно её задевает эта ситуация.
