То, что произошло вчера ночью и сегодня утром, было прекрасно. Настолько прекрасно, что мне даже не хотелось задумываться о последствиях. Но я знала, что должна быть реалисткой. Да, я не против ребёнка, тем более от Нэсса. Зная, что даже если он не станет официальным отцом, он никогда не будет игнорировать вниманием свое дитя, что он всегда будет рядом. Но также я понимала, что это решение не должно приниматься в порыве страсти. Я считала, что такие вещи, как зачатие, требуют осознанного подхода. Всё же лучше поберечь себя и быть уверенной, что я готова ко всему.
Положив таблетку на язык, я запила её водой из бутылки, стоящей на столе, и, почувствовав лёгкую горечь, глубоко вздохнула. Потом взяла остальное, что мне было нужно, и вернулась в ванную.
Включив тёплую воду, я встала под душ, позволяя струям смыть усталость и остатки ночи. Вода согревала, а мысли всё ещё были о нём. О его руках, его голосе, его взгляде, который проникал глубже слов. Да, прошлое нас не раз сбивало с пути, но сейчас казалось, что мы возвращаемся к чему-то важному. К тому, что давно должно было стать нашей нормой.
После душа, надев свежие трусики, я вышла из ванной, на ходу вытирая волосы полотенцем. В комнате было тихо, но на кухне доносились звуки лёгкого движения. Я заглянула туда и увидела Нэсса, который тоже уже успел одеться — на нём были трусы и небрежно наброшенная на плечи рубашка, которую он даже не подумал застегнуть. Его волосы также выглядели чуть растрёпанными, но в остальном он выглядел спокойно и расслабленно.
На небольшом кухонном столике стояли две чашки кофе, тарелка с нарезанным сыром и багетом. Кто- о явно потрудился, пока я мылась. А ещё Нэсс пах табаком — видимо, успел выйти на балкон для утренней сигареты.
– Ты курил? – спросила я, усмехнувшись, бросив полотенце на спинку стула и усаживаясь.
– Всего одну, – ответил он с лёгкой улыбкой, облокотившись на стол. – После такого утра… нужно немного восстановить баланс.
Я рассмеялась, утаскивая кусочек сыра и беря чашку кофе. Напиток был горячим и крепким, с лёгкой горчинкой — таким, как я любила.
– Спасибо за завтрак, – сказала я, кивнув на тарелку. – Ты всегда такой гостеприимный.
– Ну, ты же знаешь меня. Я не могу оставить тебя голодной, – он присел напротив, наблюдая, как я делаю первый глоток.
Мы сидели несколько минут молча, наслаждаясь кофе и спокойствием утра. Наконец, он нарушил тишину:
– Итак, какие планы? Когда мы отправляемся в Питер?
Я поставила чашку и посмотрела на него.
– Ну… Я не тороплюсь. У меня есть пару дней в запасе, но я хочу провести их с пользой. Отец будет в городе только завтра вечером, так что сегодня у нас свободный день.
Он кивнул, опираясь локтями на стол.
– Может, прогуляемся по Нарве? Покажу тебе крепость, старый город. Здесь есть пара интересных мест, которых ты точно раньше нигде не видела.
– Звучит заманчиво, – ответила я, отламывая кусочек багета и намазывая на него творожный сыр. – А ты уверен, что у тебя нет дел?
– Я всегда могу найти время для тебя, – сказал он спокойно, но с мягкой улыбкой, которая заставила меня отвлечься от еды.
Я откинулась на спинку стула, задумчиво смотря на него.
– Ты всегда такой заботливый, Нэсс. Иногда я думаю, что слишком многое требую от тебя.
– Ты ничего не требуешь, – его голос стал серьёзным. – Ты мне не чужая, Кури. Я рад, что могу быть рядом, когда ты в этом нуждаешься.
Моё сердце чуть сжалось, и я кивнула, не желая в этот момент спорить. Он был моим другом, партнёром, любовником но даже учитывая все это и то что между нами происходило я не любила его. Хотя и знала что он то как раз любит. Меня и мою сестру.
– Ладно, – сказала я, отгоняя мрачные мысли, – Сегодня мы гуляем, а завтра утром едем в Питер. Устроит?
– Идеально, – ответил он. – Я покажу тебе Нарву, как никто другой.
– Значит, договорились, – я улыбнулась и вновь сделала глоток кофе. – Но ты знаешь, что если начнётся дождь, я на улицу не выйду.
– Даже не сомневаюсь, – усмехнулся он, поднимаясь со стула. – Я возьму с собой зонт на всякий случай.
Мы оба рассмеялись, и я почувствовала, что это утро станет началом чего-то хорошего, чего-то, что может вернуть нам то, что было потеряно.
После завтрака и лёгких сборов мы отправились на улицу. Нэсс, все же подумав, взял зонт, хотя небо было ясным, а я надела лёгкое платье, которое хорошо подходило к тёплой, но ветреной погоде. Мы неспешно шли по улочкам Нарвы, разговаривая обо всём и ни о чём, периодически заглядывая в маленькие магазины, которые встречались по пути. Я не могла не заметить, как его взгляд цеплялся за детали — старые здания, вывески, которые, казалось, не менялись годами, и даже лица прохожих.
– Ты любишь такие города? – спросила я, догадавшись о его мыслях.
– Люблю, – ответил он, слегка улыбнувшись. – Спокойные, старинные. С историей, которая ощущается в каждом камне. Но мне нравятся места, где время хоть как будто и замедляется, но где всё ещё можно чувствовать жизнь.
– Я и Лисса наоборот, – сказала я, имея в виду любовь к суете мегаполисов. – А почему ты не любишь шумные города.
Он пожал плечами, сунув руки в карманы.
– Я не против шума, если он естественный. Знаешь, как на старинной площади или у реки, где люди живут своим ритмом, а не гонятся за чем-то. Питер мне нравится, но это привычка, а не выбор. Там жизнь требует быть в ритме, иначе просто останешься на обочине. А здесь… – он махнул рукой, указывая на улицу. – Нарва – это другое. Здесь слишком тихо, словно город застыл в ожидании. Всё живёт только из-за границы. Если бы не она, город был бы совсем мёртвым.
– Ты бы хотел переехать в такой город? – спросила я, искренне интересуясь его ответом.
Он задумался, на мгновение замедлив шаг.
– Возможно, – сказал он наконец. – Но не сюда. Скорее, в какой-нибудь небольшой городок в Европе или России. Там, где сохраняется спокойствие, но всё ещё есть жизнь. Где чувствуется душа города.
Я кивнула, слушая его мысли. Его слова отличались от привычных рассуждений, которые я слышала от себя или Лиссы, но именно это и делало Нэсса особенным.
Мы продолжали идти в сторону замка, иногда останавливаясь у витрин магазинов. Я несколько раз уговаривала его купить себе новую рубашку или что-то ещё, но он только отмахивался, сказав, что это мне больше подходит — выбирать и вдохновлять.
– Ты видела очередь на границе в последний раз, когда была здесь? – спросил он, когда мы вышли на Петровскую площадь, уже близкую к реке.
– Нет, – ответила я. – Хотя, если честно, мне всегда было интересно, почему людей это не пугает. Они стоят часами, ждут…
– Привычка. Для них это нормальная часть жизни, – он кивнул в сторону моста. – Но сам вид реки успокаивает. Это место одновременно спокойное и напряжённое, если задуматься.
Мы стояли на обзорной площадке, глядя на реку. Лёгкий ветер трепал мои волосы, а я задумчиво смотрела на границу, где машины стояли в длинной очереди. Нэсс молчал, его взгляд был сосредоточен на воде, словно он искал там что-то, что могло дать ответы на вопросы, которые крутятся в его голове.
– О чём ты думаешь? – тихо спросила я, касаясь его руки.
Он повернулся ко мне, но через мгновение снова посмотрел на реку.
– О том, сколько изменений видели эти стены, – сказал он, его голос был спокойным, но чуть задумчивым. – Этот город хранит столько историй, которые никто не хочет помнить.
Затем он вдруг слегка улыбнулся и, глядя на течение реки, тихо напел:
– "Шпор Лефортовцев ты слышишь звон!
Шелест Семёновских знамён.
Веря в клятву, исполнив долг,
Бьётся Преображенский полк!"
Я моргнула, удивлённая его внезапным музыкальным всплеском, и спросила:
– Это что было?
Он чуть повернулся ко мне, его взгляд всё ещё был сосредоточенным, но теперь в нём появилась лёгкая искра.
– Это песня, – сказал он, усмехнувшись. – Ты же знаешь, я не так давно слушаю "Радио Тапок"? У них вышла песня про битву при Нарве в 1700 году.
– Про битву? – переспросила я, глядя на него с интересом. – Расскажи.
Он опёрся на парапет, глядя на замок и на противоположный берег.
– Это была одна из первых битв Великой Северной войны, – начал он. – Тогда Пётр I решил осадить Нарву, чтобы отрезать Швецию от Балтики. Это была стратегически важная точка, и он отправил свои войска к крепости. Но что случилось? Русские армии, хотя и были многочисленнее, оказались плохо подготовленными. Орудия не соответствовали задаче, снабжение было отвратительным. А шведы, под предводительством Карла XII, не только держали оборону, но и смогли атаковать. Их было меньше, но они действовали слаженно.
– И чем это закончилось? – спросила я, опершись локтями на парапет рядом с ним.
– Для Петра всё было плохо, – продолжил он. – Русские войска потерпели поражение, их отступление превратилось в хаос. Но это поражение стало уроком. После Нарвы Пётр начал реформировать армию, создавать флот, строить Петербург. Так что эта битва была началом его пути как великого реформатора.
Я посмотрела на замок Германа, его массивные стены, которые наверняка были свидетелями этих событий, и кивнула.
– Неудивительно, что это место вызывает у тебя столько эмоций, – заметила я.
