Уникальный случай! Публикуется дополнение к известному рассказу. Читателям открываются новые подробности из самой середины истории, доселе скрытые прихотями судьбы. В этой части рассказа два влюбленных парня впервые в жизни познают прелести мужского анального секса.

Публикуем уникальные части всем известной истории про двух влюбленных парней. Новые пикантные подробности из середины истории представлены публике. На этот раз герои рассказа решились на новые еще неизведанные сексуальные эксперименты.

Впервые публикуется не продолжение истории, а ее потерянная середина. Это отличный шанс для читателей узнать скрытые ранее подробности. Пробуждение иногда бывает достаточно трудным и не от количества выпитого, а от осознания того, что ты делал прошлой ночью.

Интересное явление - публикуется ранее не опубликованный кусок из середины известного публике рассказа. Читателей ждет еще больше новых подробностей из интимной жизни двух парней, который влюбились друг в друга с первого взгляда.

Димка продолжает усердно добиваться близости со своим возлюбленным, вот только тот не обращает никакого внимания на бедного парня. Что же делать? Как добиться доверия от партнера, чтоб тот покорно подставил попку под твердый член?

Трое парней закатили вчера удалую оргию, собственно, участвовали в ней только они сами, девчонок среди них не наблюдалось. Видимо поэтому им с утра было так стыдно смотреть в глаза друг другу?

«Максим, говоря всё это, смотрит на Андрея так, словно он, Максим, говоря всё это, щедро распахивает перед Андреем врата рая, где вечно молочные реки гламурно омывают вечно кисельные берега.»

Нашим героям хочется всего и сразу - опробовали ротик Кирилла, теперь хочется узнать какого оно в попку. Сергей и Антон решают опробовать попу должника и ударяются в поиски подходящей смазки.

«Какое-то время в комнате снова слышится одно сопение: двигая головой, КИРИЛЛ плавно насаживает свой рот на член АНТОНА, при этом рот самого АНТОНА приоткрыт - он дышит, с шумом вдыхая-выдыхая воздух; глядя, как КИРИЛЛ сосёт у АНТОНА, возбуждённо сопящий СЕРГЕЙ, стоящий рядом, непроизвольно тискает в кулаке свой член, одновременно с этим сжимая, сладострастно стискивая под трусами ягодицы.»

«СЕРГЕЙ (не слушая). Давай, бля, давай... нехуя разговаривать! (Давит ладонью на плечо КИРИЛЛА, отчего КИРИЛЛ медленно опускается вниз - сначала садится на корточки, затем, подавая корпус чуть вперёд, становится на колени.) Вот так, бля... молодец! (Возбуждённо смотрит сверху вниз.) Хуля, бля, ломаться... отсосёшь по разику... и - никаких проблем! Смотри, бля... (Расстёгивает ширинку брюк.) У меня, бля, уже стоит... как кол, стоит! Ну... рот, бля... рот открывай... пошире... пошире, бля! Так... теперь губы... губы, бля, смыкай... обхватывай... обжимай губами - не бойся! Так, бля... вот так! Заебись, бля... (Двумя ладонями обхватывает голову КИРИЛЛА - как обхватывают баскетбольный мяч.) Зубы, бля... зубы убирай! А губы - плотнее... да, вот так... (Волнообразно двигая бёдрами, смотрит на АНТОНА.) Оптимизация, бля...»

«КИРИЛЛ (садится на место). Почему я был должен... должен был у кого-то сосать? Я о таком... о таком вообще никогда не думал! Это дебилы сосут... извращенцы... я не буду... не буду сосать!»

«Вот - постановка на воинский учёт: мы, уже почти старшеклассники, в трусах и плавках ходим со своими личными делами из кабинета в кабинет, - нас собрали в горвоенкомате из двух или трех школ, и мы хорохоримся друг перед другом, мы отпускаем всякие шуточки, травим какие-то байки, тем самым подбадривая себя в непривычной обстановке; в очереди к какому-то очередному врачу я как-то легко и естественно, без всякого внутреннего напряга знакомлюсь с пацаном из другой школы, - он в тесных цветных трусах, и его "хозяйство" слегка выпирает, отчего спереди трусы у него ненавязчиво - вполне пристойно и вместе с тем странно волнующе - бугрятся, а сзади трусы обтягивают упругие, скульптурно продолговатые ягодицы, и вид этих ягодиц, сочно перекатывающихся под тонкой тканью трусов, привлекает моё внимание не меньше, чем ненавязчиво выпирающее "хозяйство" спереди, - я то и дело украдкой бросаю на пацана мимолётные взгляды - смотрю и тут же отвожу глаза в сторону, чтоб никто не заметил моего интереса; в очереди к какому-то очередному врачу он у меня неожиданно о чём-то спрашивает, я удачно отвечаю ему, он смеётся в ответ, глядя мне в глаза, и спустя какое-то время мы уже держимся вместе, занимаем друг другу очередь к очередному врачу, то и дело перебрасываемся какими-то ничего не значащими фразами, и когда всё это заканчивается, он, надевая брюки, зовёт меня к себе - послушать музыку; я соглашаюсь, - он живёт недалеко, и спустя менее получаса мы у него дома действительно слушаем музыку, а потом он показывает мне самый настоящий порнографический журнал; листая глянцевые страницы, я жадно рассматриваю не кукольно красивых женщин, а возбуждённых молодых мужчин, в разных ракурсах имеющих этих самых женщин и сзади, и спереди - во все места, - впитывая взглядом откровенные сцены, я, конечно же, мгновенно возбуждаюсь: мой член, наливаясь упругой твёрдостью - бесстыдно приподнимая брюки, начинает сладостно гудеть, и пацан - мой новый знакомый - тыча пальцем в глянцевую страницу, на которой загорелый парень, держа девчонку за бёдра, с видимым удовольствием засаживает ей в округлившееся очко, странно изменившимся голосом смеётся, глядя мне в глаза: "Не понимаю, зачем всовывать туда - девке... ну, то есть, в жопу - в очко... всовывать девке очко - зачем? В жопу вставляют, когда девок нет... в армии или в тюряге - там, где девок нет, парни это делают между собой... прутся в жопу - кайфуют в очко... а девке туда всовывать - зачем?" - пацан смотрит на меня вопросительно, и я, чувствуя, как стучит в моих висках кровь, пожимаю плечами: "Не знаю... "; невольно скосив глаза вниз, я замечаю, что брюки у пацана, сидящего на диване рядом, точно так же бугрятся, дыбятся, и оттого, что он, сидящий рядом, возбуждён точно так же, я возбуждаюсь ещё больше; мы молча листаем журнал до конца; "Вот - снова в очко... " - пацан, наклоняясь в мою сторону, тычет пальцем в предпоследнюю страницу, и я, стараясь незаметно стиснуть ногами свой ноющий стояк, невнятно отзываюсь в ответ какой-то нейтральной, ничего не значащей куцей фразой; мы ещё какое-то время слушаем музыку, - возбуждение моё не исчезает, оно словно сворачивается, уходит в глубь тела, отчего член медленно теряет пружинистую твёрдость; когда я ухожу, у меня возникает ощущение, что пацан явно разочарован знакомством со мной - он не говорит мне каких-либо слов, свидетельствующих о его желании знакомство продолжить; а я, едва оказываюсь дома, тут же раздеваюсь догола - благо дома никого нет, родители еще на работе - и, ложась ничком на свою тахту, начинаю привычно содрогаться в сладких конвульсиях, - судорожно сжимая ягодицы, елозя сладко залупающимся членом по покрывалу, тыча обнаженной липкой головкой в ладони, подсунутые под живот, я думаю о пацане, который приглашал меня в гости послушать музыку... перед мысленным моим взором мелькают страницы порножурнала - я думаю о пацане, давшим мне посмотреть этот журнал, и мне кажется, что я понимаю, зачем он мне его давал-показывал, - мастурбируя, я представляю, что могло бы случиться-произойти между нами, если бы... если бы - что?»

«А в веке двадцать первом при прохождении курса молодого бойца один из сержантов, симпатичный двадцатилетний Артём, влюбился в не менее симпатичного Дениса, и... Всё случилось-произошло за день до Присяги, - восемнадцатилетний Денис, никогда до этого не думавший ни о чем подобном применительно к себе, а потому пребывавший в беспечном неведении относительно собственных природных возможностей, вплотную соприкоснулся с голубым сексом, и не просто соприкоснулся, а - отчасти не противясь обстоятельствам, сложившимся в лице симпатичного улыбчивого сержанта, отчасти из любопытства, обусловленного незамутнёнными представлениями о сексе - естественным образом влился в бесчисленные ряды невидимой армии вкусивших упоительную сладость голубой любви, причем ничего удивительного или чего-то необычного в этом не было, да и быть не могло: ведь для того, чтобы эту сладость познать, совсем не обязательно быть геем - достаточно быть просто самим собой... достаточно услышать в своей душе голос самой природы - голос, не замутнённый шелухой устрашающих слов, которые понавыдумывали на закате античности лукавые ловцы человеческих душ и которыми не без некоторого успеха и по сей день жонглируют среди малограмотной паствы разномастные манипуляторы, стремящиеся контролировать внутренний мир каждого, видя в каждом потенциальный источник собственного дохода... Естественный голос природы Денис услышал раньше, чем слух его успел впитать-усвоить голоса нечистоплотных пастырей, и потому для Дениса всё случилось-произошло вполне естественно, - в мире, где луна приходит на смену солнцу, а солнце снова сменяет луну, одним попутчиком стало больше: Денис, пассивно отдавшись Артёму, вслед за этим активно познал Артёма сам, и это знобяще сладкое, совершенно естественное, неизбежно закономерное сексуальное удовольствие обогатило душу Дениса новым знанием о неведомых ранее ощущениях... но - разве этого мало? Губы, обжигающие страстью... члены, обжимаемые жаром губ... ладони рук, то и дело наполняемые сочной мякотью упругих ягодиц... широко распахнувшиеся, раскрывшиеся ягодицы - символ страсти и доверия... разве этого мало? Артём не насиловал Дениса, не принуждал его - Артём показал Денису путь, точнее, открыл для Дениса один из возможных путей-вариантов, и не более того; а уж как долго Денис, обогащенный новым знанием, будет по этому пути идти, или как часто он будет на него сворачивать... кто может сказать в начале, что будет в конце? Всё это случилось-произошло для Дениса в самом начале службы - спустя две недели после того, как он, призванный в армию из небольшого провинциального городка, вместе с полусотней других пацанов прибыл в расположение части для прохождения курса молодого бойца, - случилось всё это за день до Присяги - после отбоя, когда все спали... влюблённый Артём был нежен, был совершенно уверен в естественности происходящего, и вместе с тем он был деликатно терпелив, так что Денис не мог не почувствовать совершенно естественное желание, ответно устремлённое навстречу Артёму, - молодые парни с упоением отдались взаимной страсти, и... на цены на нефть этот частный случай никакого влияния не оказал.»

«Койка рядового Зайца располагалась примерно посередине спального помещения, но рядовой Заяц не видел и не слышал, как старослужащие - "старик" Архипов и "квартирант" Бакланов - вошли в спальное помещение, как они молча разошлись по своим кроватям, - лёжа на боку, подтянув к животу колени, Дима Заяц к этому времени спал, и сон его был глубок крепок, как никогда... конечно, если б Архип или кто-нибудь другой сейчас громогласно прокричал бы что-нибудь над кроватью Зайца, то Заяц вмиг подскочил бы как миленький - проснулся бы враз... но - Архип сказал Зайцу "не сегодня", и потому, едва оказавшись в своей койке вновь, Заяц уснул практически сразу же, - рядовой Заяц спал в окружении пустых кроватей, до подбородка натянув одеяло, и спал он, Дима Заяц, крепко-крепко, почти бесчувственно, как спят люди либо очень уставшие, либо много и сильно что-то пережившие-испытавшие...»

«- Ты что - меня убеждаешь, что ли? Я, Андрюха, через каких-то четыре дня буду дома - со всеми вытекающими из этого приятными последствиями... нах он мне нужен, этот салабон, чтоб я про него кому-то здесь, в части, говорил-рассказывал!»

«- И что, бля, с того? - озадаченно проговорил Архип, но уже в следующее мгновение до него дошла вся абсурдность мысли Баклана, и Архип, невольно поражаясь услышанной глупости, не смог удержаться от смеха. - Санёчек, бля... ты чего?! Я ж у т е б я сосал... у тебя, бля, сосал! Хуля ты брезгуешь? Я ведь сосал т в о й хуй! Твой, бля, а не чей-то другой!»

«Но и вторая попытка, и третья, и даже четвёртая попытка не увенчались успехом, - все блины шли комом... обескураженный неудачей, Архип занял место Баклана - точно так же стал раком, подставляя очко своё... и - точно так же дёрнулся, стремительно уклоняясь от боли, едва Баклан попытался свой член вставить в очко ему, - член у Баклана хотя и был меньше, но во-первых, он меньше был на чуть-чуть, а во-вторых, размер члена в данном случае не играл никакой роли: при давлении головки члена, приставленного к очку, очко не растягивалось, не разжималось, а, казалось, наоборот - смыкалось, стискивалось-сжималось ещё сильнее... Минут двадцать, если не больше, они, меняясь местами, пытались вставить друг другу в зад, но всё это было безрезультатно - все их потуги были напрасны...»

«Младший сержант Бакланов, держа свой напряженный член двумя пальцами правой руки ближе к основанию и таким образом придавая ему нужное направление, приблизил обнаженную головку к губам Зайца - коснулся бархатисто-нежным кончиком головки сжатых губ, нетерпеливо надавил на губы твёрдой горячей плотью, и Заяц, в тот же миг послушно размыкая губы - открывая-округляя рот - пропустил сочную голову дальше... а что ещё ему оставалось делать? Губы Зайца, горячим кольцом обжимая ствол, обжигающе сомкнулись на твёрдом горячем члене - и Баклан, почувствовав, как головка его члена оказалась в жарком влажном рту, невольно замер от наслаждения... язык Зайца, потеснённый головкой члена, сам собою зашевелился, находя себе место в заполнившемся пространстве рта, - Заяц, поневоле приспосабливаясь, непроизвольно скользнул языком по уздечке члена, и от этого непреднамеренно ласкательного прикосновения у Баклана сами собой сладостно стиснулись, сжались мышцы сфинктера... это был кайф! Несомненный кайф! - и Баклан, по неопытности желая заполучить всё и сразу, энергично и решительно двинул членом вглубь - так, как это делал Архип, но Заяц, уже отчасти наученный опытом, тут же, останавливая напористое движение младшего сержанта, непроизвольно вцепился руками в бёдра Баклана, протестующе замычал, и - перехватывая инициативу в целях минимизации причиняемых неудобств, сам несколько раз неуверенно двинул-качнул головой, смещая губами крайнюю плоть...»

«- Ну, в смысле... черненькие, рыженькие... есть сиповки, а есть корольки... мне в каком храме ставить свечку т в о ю - "привет от Андрюхи Архипова" передавать? Или тебе без разницы?»

«- Я хочу сказать тебе, Андрюха, что это классно... классно, что в армии я встретил тебя - что всё у нас получилось именно так. А ведь могли же мы и не встретиться - не попасть в одну часть, в одну роту... вот я о чём сегодня подумал, - Максим, говоря это, неотрывно смотрит на Андрея.»

Диалог о геях и бисексуалах продолжается. Сергей делиться все новыми интригующими историческими фактами по данной теме. Парни и сами не заметили, как изрядно возбудились и у обоих возник крепкий стояк. Они объясняют друг другу, что это естественно, а у самих в голове появляются откровенные мысли и фантазии.

Главному герою переспать с мужиком во второй раз оказалось еще проще, чем в первый. Все ясно – он стопроцентный гей! Вот так вот и затягивает нормальных мужиков гомосятская трясина.

Рассказ открывает перед читателем мир в котором живут московские студенты-гомосексуалы. Интимные подробности их жизни красочно выставлены напоказ. Как же приятно просыпаться в обнимку со своим голым другом и нежно тереться с утра своим пахом о его пах.

Проходят столетия сменяются поколения, меняются нравы и устои и только секс всегда был, есть и будет. Такую мысль толкает своему собеседнику главный герой. Одно только смущает в его словах - говорит он не просто про секс, а про однополую любовь.

В ней Кирилла все же принуждают сделать минет Сергею, от которого последний получает невообразимое удовольствие и наслаждение. Антон так же не упускает шанса насладиться удовольствием в исполнении Кирилла.

"Можно по-разному вставлять член в зад, и дело здесь вовсе не в технике введения члена в анал, а дело в том, с каким внутренним смыслом выполняется это действие" - рассуждения над такими глубокими мыслями преследует автор в этой части рассказа.

Напившись и вдвоем проснувшись в одной кровати, бывает сложно восстановить картину событий. Еще сложнее, когда просыпаются в одной кровати двое мужиков. Кто кого ебал – попробуй тут разбери?

Многие современные парни-студенты элитных учебных заведений совсем не прочь испытать новые сексуальные ощущения с другими парнями. Но вот какая сложность - как распознать среди парней тех, кто так же как и ты склонен к гомосексуализму?

Раньше главный герой рассказа на вопрос: Как я буду ебаться без девчонки? мог ответить лишь: Никак! Но события прошлого вечера навсегда внесли коррективы в его сексуальное мировоззрение. Теперь ебаться он мог со своим другом и без девчонки.

Поза 69 в полностью мужском исполнении выгляди куда гармоничнее, чем в гетеросексуальном. Главные герои рассказа сосут члены друг друга и одновременно наполняют рты горячей спермой.