Попробовав раз - ем и сейчас! Герои рассказа как-то раз трахнули по очереди в задницу своего друга. Им так понравились эти ощущения, что подобное времяпрепровождение вошло у них в привычку.

Ну вот, наконец, и свершилось! Димка держит в своем рту член своего любимого и яростно отсасывает. Парень старается доставить максимальное удовольствие своему партнеру, ведь это их первый секс.

«Ох, до чего ж хорош - вкусно хорош - был этот стриженый "запах"! . . Если по пути в баню Артём чувствовал лишь смутный интерес к Денису, толком еще не зная сам, хотел бы он этого парня поиметь-потрахать или, может, ну его - напрягаться-рисковать не стоило, то теперь, из бани возвращаясь, Артём мысленно моделировал ситуации, где и как он мог бы это сделать - рискнуть-попробовать... а попробовать явно стоило - парнишка был зримо хорош во всех отношениях! То есть, хорош настолько, что, глядя на него в бане, Артём почувствовал непроизвольное возбуждение... Пожалуй, если б Денис оказался мелковат, жалко скукожен ниже пояса спереди, либо совершенно неаппетитен сзади, либо невыразителен, малоинтересен в общем и целом, то Артём, скорее всего, не обнаружив ничего привлекательного для глаз, на этом бы и успокоился, а внезапно возникший его интерес к новоприбывшему испарился бы так же естественно, как и возник-появился... мало ли и до армии, и уже в армии было пацанов, которые вызывали в душе Артёма какое-то смутное шевеление, а потом оказывалось, что всё это не то - либо фактура совершенно не воодушевляла, не будила никакого сексуального желания, либо душа не рвалась слиться с душой другой, и Артём быстро остывал, не успев даже воспламениться, - понятно, что в таких случаях никаких внешний движений со стороны Артёма не было и быть не могло... В случае с Денисом как-то всё органично, всё естественно соединилось: невольно возникший интерес - ещё ничем не мотивированный и потому невнятный и смутный - слился с увиденным в бане, да так слился-сплавился, что Артём тут же со всей очевидностью почувствовал совершенно осознаваемый прилив необыкновенно сильного, упруго-ликующего, молодого и горячего, вполне конкретного желания... оставалось лишь подумать, к а к и м е н н о это сделать - как всё это обставить-смоделировать, чтоб получилось и естественно, и душевно... а главное - парню в кайф! - Артём уже был достаточно опытен, чтоб думать не только о себе...»

Два парня уединились наконец-то в одной постели. Но что такое? Почему один не отвечает на ласки другого? Неужели ему неприятно ощущать на своем теле нежные руки друга?

После долгих и страстных объятий друзья по очереди отсасывают друг у друга, и после испытанного удовольствия больше не могут сдерживаться и пробуют друг у друга попу.

Герой рассказа спас своего возлюбленного от нападения хулиганов. Поможет ли этот героический поступок получить доступ к обожаемой и долгожданной попке любимого?

Бывших любовников судьба развела по разным колеям жизни, но скучают они друг по другу как и прежде. И совсем не важно что оба они одного пола! Ведь между мужчинами тоже может возникнуть любовь, пусть и такая непредсказуемая.

Парни решили хорошенько проучить друга за то, что он напился в самый разгар вечеринки. Доведя пацана до дома, они не медля ни секунды трахнули его в два члена.

«Заяц сидел на полу, привалившись спиной к стене... Шланг должен был сменить Зайца в два часа, а уже было три, - Заяц дремал, обхватив руками колени, наклонив вперёд голову, и когда Архип и Шланг вошли в туалет, испуганно вскинул на них заспанные глаза... понятно, что будить Шланга себе на смену должен был сам Заяц, но Архип, покидая туалет, велел Зайцу из туалета не выходить - Архип сказал, что Шланг придёт на смену сам... вот и получилось, что Заяц прождал Шланга лишний час, - Архип, увидев сидящего на полу Зайца, не мог не оценить его послушание... и, неожиданно для себя желая компенсировать Зайцу этот лишний час, что, в общем-то, было совершенно справедливо, Архип проговорил, обращаясь к Шлангу:»

Герой рассказа вновь и вновь прокручивает у себя в голове события давно минувших лет. Еще бы, ведь так хорошо и приятно как тогда ему больше никогда не было. И абсолютно не важно, что эти воспоминания о сексе с парнем, а не с девушкой!

Двое товарищей довели пьяного друга до дома, в кровать уложили, раздели. Собирались было уходить, но уж очень хотелось им попробовать мужскую задницу в сексе.

Ну вот, сегодня должно все случится. Парень так долго ждал этого дня! Неужели ему удастся, наконец, распечатать сладкую попку своего друга?

Сложно скрывать свои гомосексуальные наклонности от друзей и знакомых. Особенно, когда девчонки сами так и липнут к тебе с неприличными вопросами и предложениями. Но мальчики для героя этого рассказа дороже!

«По вечерам, когда спадала жара, мы играли на школьном дворе в футбол, и никто из пацанов не знал... да, никто - ни один из них! - не ведал, что связывает меня и Димку, какие чувства мы испытываем друг к другу...»

Дорогие читатели! Почти сенсация - публикуем не сиквел и не приквел истории, а выпавшую из-за сложностей переписки с автором середину! Теперь все встает на свои места! В этой части два влюбленных друга впервые попробовали у себя во рту члены друг друга. Ощущения надо сказать новые и неизведанные!

К герою рассказа наперебой пристают девушки, но он остается верен своей единственной любви по имени Рустам. Да, вы правильно поняли, парня тянет к парню и с этим влечением он ничего не может поделать.

Героя рассказа трахнули ночью его друзья в два члена, а на утро он этого даже и не помнил. И такое бывает, но лучше не напиваться, чтобы анальная целка оставалась всегда при тебе.

Герой рассказа в свои тридцать с лишним лет до сих пор вспоминает любовь всей своей жизни. Звали ее Саня. Да, именно Саня, а не Александра, ведь возлюбленный его был мужского пола.

Марат уже успел испытать рот первокурсника в действии. Теперь осталось провести эксперименты с его очком. Ввел сначало один палец, затем два, ну и на последок жестко отжарил студента членом в задницу.

Ну вот и свершилось! Наконец, Димка оказался в одной постели с Расимом. Дело осталось за малым - спровоцировать парня на ласки и получить наслаждение от этого пацанского тела.

Артем с гордостью прошел тест на гея - ему удалось кончить несколько раз без помощи рук, пока его жарил в очко опытный гомосексуал по имени Марат.

«Когда голый Ваня снова возник в комнате, маленький голый Ростик, одиноко сидящий на краю постели, в темпе "быстро-быстро" постигал азы науки юных грёз и одиноких сладостных мечтаний... впрочем, мой прозорливый читатель, науку эту рано или поздно постигают все, и мы об этом уже вскользь говорили.»

Неужели Димка так сегодня и не овладеет упругой попкой Расима? Они уже лежат вдвоем в одной постели, но второй парень совсем не проявляет желания заняться сексом с главным героем.

Герой рассказа в смятении. Недавно, буквально на днях, у него случился сумбурный секс с парнем. Раньше он за собой не замечел гомосексуальных наклонностей, а что теперь? Может расслабиться и получать удовольствие, наслаждаясь крепким мужским членом?

Друг главных героев рассказа упился вусмерть на сельской дискотеке. Что же с ним делать? Отвезти домой? Нет, надо сначала преподать ему урок, трахнув его в два члена в кустах, чтоб впредь был осторожнее!

«Ах, Ростик! Ваня готов был расцеловать маленького Ростика, и только педагогический контекст ситуации не позволил ему это преждевременно сделать; конечно же, Ростик был прав! Маленький Ростик был тысячу раз прав, и оставалось только удивляться, почему сам Ваня не смог додуматься до столь очевидного повода в самое ближайшее время от души наказать Ростика - отхлопать его по нежной попке... Блин! и Ростик еще спрашивает, можно ли его "немножечко наказать", если он не придет вовремя домой?!»

«Снова - весна: на перекрёстке, под фонарём, льющим ровный молочный свет, два мальчишки стоят на весеннем ветру и, неотрывно глядя друг другу в глаза, говорят о чём-то малосущественном, совершенно пустом... два мальчишки, стоящие на весеннем ветру, сами не знают, о чем они говорят, - они, опьянённые весной, опьянённые своей шумящей юностью, неотрывно смотрят друг на друга и, чувствуя друг к другу непонятное, сладко волнующее, томящее притяжение, говорят буквально обо всём - говорят и никак не могут наговориться... они говорят и говорят, тут же забывая, о чем они говорят, эти два мальчишки, стоящие под фонарём, и весенний ветер, весело подхватывая, несёт их слова по пустынной улице - уносит слова их прочь...»

«А Ваня, оставшись один, к своему сладостному стыду вдруг почувствовал, как его петушок, шевельнувшись, стал бодро приподниматься... Блин! на какой-то миг у Вани мелькнула мысль, что всё это - какая-то не совсем понятная игра, и что игра эта явно зашла слишком далеко... Да, в самом деле: чего он хочет? Чего, собственно, он желает? Искренне наказать младшего брата? Ах, только не это, - тут же подумал Ваня, - не надо так примитивно дурить самого себя! Все эти "наказания" - лишь прикрытие, и нет никакого сомнения, что под видом наказания он хочет отхлопать маленького Ростика по его упруго-мягкой попке, и даже... даже, может быть, не просто отхлопать, а неспешно, с чувством помять, потискать округлые булочки, ощутив своей ласкающей ладонью их бархатистую, возбуждающе нежную податливость... ну, а дальше... дальше-то что?! Ну, помять-потискать, утоляя свой эстетический интерес к этой части тела... а дальше? Что делать, к примеру, с петушком, который пробудился и даже воспламенился, и всё это, нужно думать, явно неспроста? Петушок в самом деле задиристо рвался на свободу, и Ваня, непроизвольно сжав его безнадзорными пальцами через брюки, тут же ощутил, как это бесхитростное прикосновение отозвалось сладким покалыванием между ног... Нет, Ваня, конечно, знал, что может быть дальше в таких сказочных случаях, но, во-первых, знания эти носили сугубо теоретический характер, а во-вторых... во-вторых, маленький Ростик был родным братом, и не просто братом, а братом явно младшим, и здесь уже бедный Ваня был, как говорится, слаб и беспомощен даже теоретически... Конечно, если бы это был не Ростик, а кто-то другой... скажем, Серёга... . да, именно так: если бы вместо Ростика был Серёга, то весь сыр-бор сразу бы переместился в другую плоскость, и совсем другие вопросы могли бы возникнуть, случись подобное... а может, и не было бы никаких вопросов: в конце концов, почему бы и не попробовать? Из чистого, так сказать, любопытства - исключительно по причине любознательности и расширения кругозора... да-да, именно так: исключительно из чувства здорового любопытства, потому что в качестве голубого шестнадцатилетний Ваня себя никак не позиционировал... но опять-таки - всё это могло бы быть с Серёгой, если б Серёга захотел-согласился... но с Ростиком? с младшим братом?! Бедный Ваня вконец запутался, и даже на какой-то миг мысленно и интеллектуально размяк, не зная, что же ему, студенту первого курса технического колледжа, теперь, как говорится, делать... и только один петушок ни в чем ни на секунду не сомневался, - твердый и несгибаемый, как правоверный большевик в эпоху победоносного шествия по всей планете весны человечества, он с молодым задором рвался на свободу, своенравно и совершенно независимо от Ваниных мыслей колом вздымая домашние Ванины брюки...»

«- Я взрослый... я уже большой, и я могу так говорить. Понял? Это во-первых. А во-вторых... - Ваня понял, что, владея двумя языками и в пылу педагогического рвения в этих языках немного запутавшись, он теперь должен сделать обратный перевод, чтобы донести до Ростика то, что он хотел сказать в действительности, а не то, что этот маленький Ростик... "этот бычара по своему дебильному малолетству" с замиранием бестолкового сердца извращенно услышал. - Во-вторых, я хотел тебе сказать, что я буду тебя наказывать... понял? Наказывать за плохое поведение... вот что я хотел тебе сказать! Понял?»

Открыв в себе гомосексуальные наклонности, главные герои рассказа никак не могут остановиться и прервать сладкие минуты страстного секса. Один акт любви у этих самцов сменяется другим и перетекает в третий.