«Привет, проходи, раздевайся, ложись... " - чуть было не начала я привычной скороговоркой... ну надо же так....»

«Сегодня особенный день. Да! Это случилось, я встретила Его.»

«Мой миленочек не глуп -»

«Как же ты меня достала,»

«Никогда не делала раньше минета, но видимо, мужчине очень нравилось, так как после первых же прикосновений моего языка раздались стоны. Через минуту он с усилием оторвал мою голову от своего члена, повернул меня так, стобы мой зад был устремлен к нему, и вонзил два пальца в мое влагалище. Он быстро двигал ими вперед-назад, вынимая и засовывая их еще глубже. Я думала, что сойду с ума от охватившего меня наслаждения. Я начала извиваться под его вездесущими пальцами, стонала, говорила о том, как мне хорошо.. Почувствовав, что я вот-вот кончу, он остановил свои движения, подержал еще некоторое время пальцы у меня внутри, затем вынул их, облизал и пошел к своей куртке. В это время я лежала на полу, изнывая от желания. Вернувшись, он взял меня на руки, отнес в комнату и положил на кровать. Сам быстро разделся, лег на кровать и потребовал, чтобы я села на него сверху. Я долго не думала... Садясь на его огромный член, я чувствовала, как он раздвигает меня изнутри. Член вошел в меня очень глубоко. Я стала медленно поднимать свой зад, затем вновь насаживала себя на член, и так много раз. Я закрыла глаза и отдалась своим ощущениям. Вдруг я почувствовала, что мужчина поднялся, поцеловал меня в губы. Рукой он нащупал мой анус и запустил в него один палец. Я не возражала, хотя никто не трахал меня в зад. К первому пальцу вскоре присоединился второй. Мы продолжали медленно покачиваться. Мне начали нравиться новые ощущения. Вдруг он убрал пальцы, и я почувствовала, что моей дырочки коснулось что-то побольше. Я хотела запротестовать, но он впился в мои губы, сковал мои движения рукой, а второй что-то проталкивал мне в анус. Хотя моя дырочка уже растянулась от пальцев, но видимо, недостаточно - я почувствовала боль. Дернувшись, я сама насадила себя на эту штуку, так что она полностью вошла в мой зад. Мы не двигались. Через некоторое время боль ушла. Вся ситуация стала меня невероятно возбуждать. Я сижу на большом члене, глядя на незнакомого мужчину, который только что засунул мне в зад какую-то продолговатую штуку, по размерам лишь немного уступающую его члену. Через минуту я уже не могла сдерживаться и начала двигаться. Мужчина тут же начал вытаскивать эту штуку, но затем вновь вогнал ее в мой зад. У меня было ощущение, что меня трахают два члена. Боли больше не было, так что я начала стонать от удовольствия. Наши движения все убыстрялись и через некоторое время мужчина освободил мой зад, перевернул меня на спину и лег сверху. Он резко убыстрил движения, так что меня в полном смысле этого слова "долбили". Я не могла больше сдерживаться и закричала. Мужчина вынул свой член из моей киски и вставил в мой зад, рука заняла место его члена в моем влагалище... Меня разрывало от остроты ощущуний и я с криком испытала оргазм, мужчина последовал за мной, фонтанировав в мой зад...»

«Подумав несколько секунд, Таня решила подойти к туалетам и посмотреть, большая ли там очередь. Выйдя через центральный вход, и повернув за угол, она увидела, что очередь огромная - в каждую кабинку стояло человек по пятнадцать.»

«Собрав все вещи, и оглядевшись по сторонам, незнакомец поставил связанную девушку на ноги. Девушка мычала и конвульсивно дёргалась, пытаясь освободиться от пут. Не обращая на ее безуспешные попытки освободиться и позвать на помощь, мужчина жестом приказал идти по тропинке вдоль озера.»

«Рыдал в ночи сперматозоид»

«Наконец, взбодрившийся стебель обхватывает кольцо жирных, как спелая клубника, губ. Сама королева, кажется, теряет самообладание: пряди, словно метла, метут по голому животу, из под них доносятся утробные звуки животного удовольствия.»

«- Попробую зайти в туалет, может очередь уже поменьше стала! - подумала она, прикидывая, что до дома минут семь ходьбы, а до моря, где она могла бы скинуть босоножки и юбку, забежать в воду и поссать от души - минут пятнадцать.»

«Прокакавшись, я вернулся в комнату к отцу, и продолжил вешать ему лапшу на уши. Тогда папа положил меня лицом вниз на диван, подложив мне под лобок свёрнутое одеяло - так что моя круглая массивная попка приподнялась и заколыхалась в воздухе. Велел раздвинуть пошире ноги: И тут он впервые сделал со мной ЭТО - зачерпнул вазелина, и смазал мне дырку не только снаружи, но и внутри, причём глубоко, вогнав палец до конца, до упора. Я закряхтел, завертел задом, стал просить этого не делать. Но всё было бесполезно. Промазав анус, отец вставил мне туда длинный (сантиметров 15, наверно) твёрдый пластиковый наконечник от грелки, повесил её на гвоздь над диваном, и стал одновременно охаживать меня бруском по оттопыренной попе.»

«Майк прилип к ее манде, словно металл к магниту. Волосня лезла в глаза, колола лицо, но он не обращал на это внимания, и, чавкая, вылизывал жирную пизду Моны, заменившую в его системе ценностей То-кийскую биржу! Когда ее дыхание участилось, он поднял глаза и увидел, что она засунула себе в рот собственную сиську и сосет ее. Майк, чувствуя, что женщина вот-вот кончит, выпрямился и по яйца за-сунул свою дубинку в кипящий котел ее пизды.!»

«Подмывая сыщика Хадсон долго извинялась перед хозяйкой за произошедшее, на что Шарлотта только шмыгала носом и кивала. Потом они с Ватсон уложили сыщика спать - Хадсон помогала раздевать Холмс.»

«Через секунду глаза, слегка привыкнув к кромешной темноте, начали что-то различать, и силуэт человека, черневший на фоне чуть более светлого проема двери из прихожей куда-то вглубь квартиры, обрел очертания стройной женской - безусловно женской! - фигуры, стоящей, опершись плечом о косяк. Еще через секунду я различил, что женщина одета во что-то такое явно домашнее до колен и как-то по-старинному кутается в то ли платок, то ли плед, но лицо силуэта продолжало в тени быть совершенно неразличи»

«И тут я чувствую: хочу, хочу Его всего, хочу, чтоб долго, хочу, чтоб мучил меня, хочу, чтоб вошел в меня и уже никогда не выходил, хочу прямо сейчас!»

«Был мужик, у него была свинья и привела она двенадцать поросят; запер он ее в хлев, а хлев был сплетен из хворосту. Вот на другой день пошел мужик посмотреть поросят, сосчитал - одного нету. На третий день опять одного нету.»

«лижу твою горошинку слева направо вверх вниз пытаясь немного покусывать губки наслаждение нарастает, поднимаясь откуда-то снизу живота я вижу что ты хочешь меня, и пытаюсь ещё раз прочесть это в твоих глазах... подымаюсь и страстно вставляю свой ствол в тебя я имею тебя всю сразу же быстро нанизывая от кончика до своего пупка»

«Мужик прогнал из дома блудливого кота в лес. А в этом лесу жила-была лиса, да такая бл...дь! Все валя-лась с волками да медведями. Повстречала она кота, разговорились о том, о сем. Лиса и говорит:»

«Жил-был мужик с женою, дождались лета, пришло жнитво, стали они ходить в поле да жать. Вот каждое утро разбудит баба мужика пораньше; он поедет в поле, а баба останется дома, стопит печку, сварит обед, нальет кувшинчики и понесет в поле мужу обедать, да до вечера и жнет с ним в поле. Воротятся вечером домой, а наутро опять то же. Надоела мужику работа; стала баба его будить и посылать на поле, а он не встает и ругает свою хозяйку:»

«Жил-был мужик и посеял он репу. Приходит время репу рвать, а она не поспела; тут он с досады и сказал:»

«Анни продолжала корчиться - видимо, госпожа играла с ней под одеждой все более и более болезненно. Через несколько минут, когда, наконец, появился официант с подносом, она выдернула руку.»

«Деревня наша по Забайкальским меркам была не из маленьких, почти сотня дворов разместилась в распадке между двумя сопками-близнецами. И был у нас юродивый, не то чтоб физически он был обделен, нет, но умишком его господь бог обидел. Для нас же, босоногих, не знавших в те времена ни радио, ни телевидения он был чуть ли не главным предметом развлечений. Чего только ни чудили мы вокруг блаженного, как только не изгалялись.»

«Жили были дед да баба,»

«В сущности я ни в чем не виноват. Как говорится - на моем месте так поступил бы каждый...»

«В ночном такси он медленно водил одним пальцем по всем впадинам тела, не прикрытым одеждой: ладони, под локтями, подмышками, над ключицами, под подбородком, ниже короткого топа - в пупке, и, вытащив её ногу из кеда - во впадине подошвы.»

«Через пару минут ее пальцы вновь были во мне, движения становились чаще, я чувствовала приближение оргазма. Мое тело напряглось, ее рука двигалась быстрее и я кончила с пронзительным криком. через пару секунд мы пошли в спальню и там началось все с начала...»

«Решили дед да бабка молодость вспомнить, давненько друг друга не пробовали, да вот беда забыли как... !»

«Вторую клизму мама с сестрой делали мне уже вместе. Мама сказала сестре, что она должна поучиться самостоятельно ставить мне клизму - на всякий случай, если у меня вдруг опять заболит живот, а её, мамы, не будет рядом. Меня положили в ту же позу, в которой мамочка сначала меня ощупывала - на спину, раздвинув ножки - и мама опять села рядом.»

«И только после этого взял за руку и до следующего утра уже не отпускал меня - в комнате, на кухне, в душе (да, и в туалете) - или держал за руку, или... В комнате усадил в кресло и стал меня - трогать. Руками. Везде. Вот ничего не пропустил, просто бродил пальцами - щиколотки, пятки, под коленками, ключицы, соски, под грудью, под лопатками, на пояснице, под поясницей, и все эти глупости - "маленькая моя" , и "всё хорошо" , одна рука за ухом, другая трогает клитор, и всё вместе так щекотно, что я и плачу, и смеюсь, двумя пальцами входит неглубоко совсем, и всё трогает вдоль шеи, под затылком (как везде дотягиваться умудрился? ну везде, везде) а потом легоооонько так - можно было и не заметить - прикасается к анусу, и я ТУТ ЖЕ кончаю (а он сразу руки убрал и только той, мокрой, мои пальцы сжал) тоже так легооооонько, с таким звуком, точно пытаюсь удержаться от смеха, не знаю уж, что он там подумал.»

«Ватсон ковырялась в Элис несколько минут. К концу осмотра девушка перестала плакать и даже начала немного постанывать от новых ощущений. Впрочем, не таких уж новых, как показал осмотр. Когда вытащила палец из Элис, та шумно выдохнула. "Ну, что?" - взглядом спросила Шарлотта. Ватсон только кивнула, и мама снова достала платок.»